ы, устройте его где-нибудь в уголке. Я заплачу.
Тугая поместили вместе со слугами отеля. Большинство из них были метисы
[Смешанные, от белых и цветных родителей], цвета "какао с молоком", как тут
принято говорить. У одних было больше "какао", у других - "молока", а
вообще-то народ достаточно красивый, только немного испорченный, так как и
они уже считали себя людьми "господской крови" и свысока относились к
"темным".
Голландцы поддерживают эту рознь, так как она для них выгодна. В
какой-то мере приближая к себе метисов, они добиваются, что те не за страх,
а за совесть служат своим господам, стараясь во всем походить на настоящих
"туанов".
Вот почему и чувствовал себя Тугай не очень уверенно и хорошо среди
этих людей.
- Добрый ли твой туан? - спросил его франт с блестящими пуговицами на
форменной ливрее отеля.
- О, бэсар [По-малайски - большой] туан! - ответил Тугай.
- Он тебя бьет?
- О, очень бьет! Добрый туан!
- Откуда вы приехали?
Звонок из номера господина помешал Тугаю ответить на этот щекотливый
вопрос. Он убежал и пробыл у туана значительно дольше, чем это принято у
хороших господ, не разрешающих себе лишних разговоров со слугами.
- Ого, как ты долго! - заметил один из слуг, когда Тугай вернулся. - Не
учил ли он тебя?
Тугай вздрогнул от неожиданности, но тут же овладев собой, ответил,
растягивая губы в широкой глуповатой улыбке:
- О, мой господин мудрый. Бэсар туан!
Полдень в Батавии - это такое время, когда на улицах не увидишь ни
одного европейца. Солнце стоит над самой головой и печет так, что только
самое неотложное дело заставит европейца выйти из помещения.
Впрочем, голландские торговцы и чиновники тут никогда не ходят пешком,
а только ездят. Само положение не позволяет им ходить, как обычным людям.
Даже через улицу и то уважающий себя господин не перейдет пешком! А в
полдень они или дремлю |