Книга "В мире хищных зверей", Торопов Евгений

Краткое описание/вступление:

е  Бог  был
молод, полон сил и вершил дела направо  и  налево.  Когда  же  повзрослел,
обрел  ответственность  за  дела  свои  и  однажды,  пришед  взглянуть  на
творения, вместо оазиса увидал копошащуюся кучу дерьма, Он  возжалел  нас,
а, возжалев, заплакал. Но потом - ничего, отлегло.
     - Это каноническая легенда?
     - Это я в своих многосерийных снах видел.
     - ...? Каких-каких?
     - Многосерийных. Развивающихся во времени. Имеющих продолжение.
     - Хм!.. Поэт, а расскажи мне про Город, - попросил Егор. - Я так мало
знаю про него. Проблемы, раритеты...
     - А не  многого  ли  ты  требуешь  от  меня,  благородный  рыцарь?  -
воскликнул Поэт. - Про Город ему!  Он,  мил  государи  мои,  по  наивности
неведомой полагает, будто хоть кто-то хоть что-то  знает  про  этот  самый
Город, но это не так. И что такое Город, если подумать отвлеченно, как  не
величайшее достижение человеческого разумения. Полис, мегаполис, конурбат.
Город, благородный рыцарь, это жилье человечества или, то есть, самое  что
ни на есть первостепенноважное - и по развитию его и удобству можно  смело
судить  об  уровне  развития  самого  человечества.  А  что  такое,  Егор,
человечество?
     - Сложный вопрос.
     - Две головы - два варианта. Человеческое общество, оно  что  клейкая
паста, связывающая человека с человеком и нет ничего более ценного чем эта
связь. Но воспевать надо  не  человека  и  не  связь  эту  общелюдскую,  а
Человека в свете Человечества. И ты  еще  задаешь  вопросы  про  Город!  В
Городе либо живут, либо это не Город...
     Они прошли область лысых  стволов  со  вздыхающими  наростами  чаг  и
болезненно-красными  слюнями  полипов.  Как  раз  на  уровне  лица   между
деревьями провисали липкие паучьи паутины, что до  умопомрачения  лезли  в
глаза, в ноздри, в рот и их приходилось с остервенением отдирать от  себя,
брезгливо стряхивать шустрых членистоногих. Потом они  чуть  не  увязли  в
обманчивом болотце с вспухающими волдырями