не живу, тем более в Шадизаре, - сказал кхитаец... и исчез.
Дворец графини Зоэ поражал своей красотой. Он был построен из белого
камня и украшен искуснейшей резьбой. На плоской крыше, обнесенной узорной
балюстрадой, раскинулся знаменитый висячий сад. Здесь опытные садовники
выращивали в кадушках чудесные тропические деревья. Небольшие пальмы с
раскидистыми листьями и мохнатыми стволами, мясистые, зеленые с желтыми
пятнами агавы, ощетинившиеся кактусы, изящные розалии всевозможных цветов
и оттенков и множество других диковинных кустарников и деревьев. Все это
требовало непомерных расходов, но когда речь заходила об удовольствиях
блистательной Зоэ, с расходами не считались.
Конан остановился посреди сада, равнодушный к его чарующей красоте.
Он прокрался во дворец, хоронясь в тени, пересек просторный двор, еще раз
внимательно осмотрелся и ловко, как кошка, вскарабкался по стене на крышу.
Как и говорил Ючэн, никто во дворце не пытался препятствовать ему.
Создавалось впечатление, будто владения Зоэ погружены в глубокий,
непробудный сон. Фонтан журчал оглушительно в этой мертвенной тишине.
Безмолвие ночи начало настораживать варвара. Не нравилось ему, когда
дела шли так гладко. По собственному горькому опыту он знал, что там, где
поначалу не встречается никаких препятствий, в конце концов их оказывается
слишком много. Так много, что подчас приходится уносить ноги, спасаясь
бегством и отказавшись от всякой добычи.
Он сделал еще несколько бесшумных шагов. Никого. И вдруг заметил в
тени фонтана человеческую фигуру. Казалось, стражник притаился, готовясь
напасть на взломщика из засады, как только тот повернется спиной. Конан
хищно усмехнулся, вытащил из-за пояса нож и скользнул к своему будущему
противнику. Однако тот не пошевелился, как будто и не заметил варвара.
Опасаясь какой-нибудь особо изощренной хитрости, Конан стал подкрадываться
к человеку, выверяя каждое |