йф, в котором лежали драгоценности моей дочери, жены брата моего зятя и
деньги...
- Раз это не следствие больного воображения, - еле сдерживая гнев, сказал
я, - а просто голословное утверждение, клевета, то, мистер Моулз, я даю
перед всеми слово, что в течении месяца я раскрою это преступление и верну
вам эти поганые побрякушки и вонючие деньги, но зато привлеку вас к ответу
по всем законам штата за публичное оскорбление шерифа и тогда вам никто не
поможет: ни ловкие адвокаты, ни милосердные судьи. Хоть я и не имею ваших
капиталов, но вы оскорбили меня при исполнении служебных обязанностей, а это
уже грозит вам тем, что вы проведете лет пять вдали от привычной вам
обстановки, чтобы в следующий раз подбирали выражения...
Видно было, что смысл моих слов и слов мэра постепенно доходили до него.
- Возможно я и погорячился, - уже тихо сказал он. - Но что будет, если по
истечении месяца вы не вернете мне деньги и драгоценности, шериф?
- Тогда я откажусь от своей должности, признав, что не могу справляться
со своими обязанностями. Однако, - обратился я к мэру, - мистер Роджерс,
прошу вас, чтобы вы убедили мистера Моулза не чинить нам препятствий для
бесед с членами его семьи и гостями. Это может пролить свет на происшедшее.
- О, разумеется, мистер шериф и лейтенант, - шутовским тоном сказал
Моулз, - двери моего дома будут открыты для вас в любой час, но... только в
течение месяца, - закончил он, морщась от боли, которую испытывал от
обработки раны врачом.
- О'кей, мистер Моулз, но потом уже не ищите лазейки, вам придется
ответить за все ваши слова, - закончил я.
Вот так все и началось в тот роковой вечер...
Глава 5
Спустя три дня мы сидели с лейтенантом в его кабинете, подводя
предварительные итоги.
- Итак, - суммировал лейтенант собранные нами сведения, - дело обстояло
следующим образом. Кто-то позвонил мистеру Моулзу по междугородн |