СОФЬЯ БОРИСОВНА РАДЗИЕВСКАЯ
БОЛОТНЫЕ РОБИНЗОНЫ
Глава 1
ДЕД НИКИТА
Лес вокруг Малинки был очень старый и такой густой, что сколько его ни
рубили, он попрежнему окружал деревушку плотной стеной. Казалось, вотвот
сдвинется, нагнётся и прикроет низенькие избушки мохнатыми лапами, словно их тут
и не было.
Малинкадеревня огородами спускалась к Малинкереке, узенькой и
неглубокой. А за деревней, по ту сторону речки, начиналось заросшее лесом
моховое болото, и тянулось оно неведомо куда. Густой мох стлался по нему и
колыхался, как качели под ногами, если кому пришло бы в голову ступить на него.
Но таких смельчаков давно не находилось. Известно было, что пройти по болоту
можно только по примеченным тропинкам, а сбиться с тропинки – верная смерть: мох
прорвётся и сомкнётся уже над головой человека, заглушая его смертный крик.
Называлось это болото «Андрюшкина топь».
Кто такой был Андрюшка, когда и почему поселился он в таком страшном месте
– этого не помнили даже самые древние старики Малинки. Известно было только, что
гдето в середине топи есть остров и на нём избушка, выстроенная самим
Андрюшкой. Но дорогу к острову знал один Андрюшка и эту тайну унёс с собой.
Зимними вечерами ребятишки, сбившись в кучу на чьейнибудь тёплой печке,
любили поговорить о том, что и сейчас, наверно, Андрюшка бродит гдето
незнаемыми тропами по гиблой трясине, и беда живому человеку встретиться с ним
на тесной дорожке.
На этот счёт у Фёдорова Ивашки были самые верные сведения. Он и
рассказывать умел поособенному: опустит голову и говорит тонким голосом,
потихоньку. А в нужном месте как вытаращит глаза – они ну вот как у кошки
засветятся.
Ребята не выдерживали, с криком сыпались с печки, поближе к лампе над
столом, подальше от тёмного угла. А на другой вечер снова мостились на
чьюнибудь печку и опять за рассказы. Договаривались до того, что и в сени выйти
становилось страшно: за дверью мерещилась чьято тень |