ВЛАДИМИР МИХАНОВСКИЙ
ПРОЗРЕНИЕ
Эта история воссоздана на основании отрывочных заметок советского
специалиста, который работал в маленькой буржуазной стране Оливии в рамках ООН
во время описываемых событий.
В это время в Оливии возникла прогрессивная студенческая организация,
которая впоследствии объединилась с демократическим рабочим движением,
направленным против всесилия капиталистических монополий. В частности, мощная
североамериканская компания “Уэстерн” пыталась крупное научное открытие,
сделанное ведущим физиком страны, использовать в своих корыстных целях, для
создания оружия массового уничтожения.
* * *
Свою нерасторжимую связь с внешним миром Люсинда начала осознавать еще на
пороге своего сознания, в раннем детстве. Информация из этого столь же
загадочного, сколь и манящего мира, стекалась к ней из самых разных источников,
подобно сотням ручейков. Это были и видеограммы, и книги, и сферофильмы, и
беседы с ее создателями, и многое, многое другое.
Быть может, слова “раннее детство” и не очень подходили к Люсинде, но так
уж повелось: с самого начала конструкторы говорили об уникальном своем создании
как о живом человеке. И не только потому, что впервые в истории биокибернетики
машине удалось привить человеческие эмоции, которые с течением времени
эволюционировали в сторону совершенствования. Манера восприятия внешнего мира
Люсиндой во многом походила на человеческую.
Короче, нужно ли удивляться тому, что Люсинда была не только детищем
Ядерного центра Оливии, но и его гордостью? Авторитет Люсинды был непререкаем:
ни разу за время работы она не впала в ошибку, ни разу не выдала неверного либо
просто сомнительного решения.
Чаще всех вел с ней беседы руководитель Центра бледный человек с
клиновидной бородкой, — сотрудники называли его между собой Гугенотом. По
вечерам он садился перед переговорной мембраной — по экранам Люсинды, по
контурам ее каждый раз при этом пробегала еле уловимая |