Книга "Превыше чести", Раткевич Э.

Краткое описание/вступление:

ертованию 
и колесованию! С другой же стороны, Тэйглан всей силой души желал убийце
тысячекратно 
худших мук - ибо нет пытки, достаточной для того, кто поднял руку на Поющего...
и рана, 
оставленная в сердце Тэйглана смертью друга, не зарастет никогда.
     - Опаздывают, - шепнул кто-то за спиной Тэйглана.
     - Пожалуй, - таким же шепотом согласился невидимый собеседник; Тэйглан не
стал 
оглядываться, чтобы посмотреть, кто говорил. Ему было совершенно безразлично.
     Наконец послышался давно уже ожидаемый перестук копыт по мостовой, и на
площадь 
вступила старая облезлая лошадь, медленно влекущая за собой похоронную телегу. В
телеге, 
подвернув под себя ногу и ухватясь левой рукой за низкую бортовину, сидел Даллен
в полном 
парадном облачении и даже при графской короне.
     Толпа заволновалась; люди становились на цыпочки и вытягивали шеи, чтобы
бросить 
взгляд на своего вчерашнего любимца. И ведь было на что посмотреть! Нет, Даллен
и прежде, 
конечно, не мог похаять свою внешность - но и смазливостью особой не отличался.
Его это, 
впрочем, не волновало совершенно - граф йен Арелла располагал к себе сердца
отнюдь не 
правильностью черт. Но здесь и сейчас, убранный для казни, как для праздника,
Даллен был 
обжигающе красив. Особенно хорош был его рот, всегда такой щедрый не столько на
слова, 
сколько на веселые песни и мягкую полуулыбку, а теперь крепко сжатый. Сколько 
красивейших девушек Шайла мечтали когда-то целовать этот упрямый сильный рот...
и ведь 
нельзя поручиться, что все они вспоминают сейчас это желание с отвращением и
стыдом. Такое 
бывает, и нередко: в преддверии смерти жизнь озаряет лицо последним отблеском
красоты.
     - Отчего так долго, Ральдэ? - отрывисто спросил король невысокого человека
средних 
лет, который зачем-то покинул охрану, сопровождавшую телегу, и подошел к
галерее.
     - Последнее желание, ваше величество, - чуть смущенно, словно сомневаясь в

собственной правоте, ответил Ральдэ. - Смертнику полагается.