Книга "Смерть героя", Олдингтон Ричард

Краткое описание/вступление:

овек убитыми, а потом наступило перемирие, и я 
распрощался с армией, будь она проклята, и у меня было своих забот по горло - 
надо было начинать сызнова штатскую жизнь и приниматься за работу. В сущности, 
первые два-три года после войны я не думал о Джордже. Но потом стал думать, и 
немало - и, хоть я совсем не суеверен, мне даже стало казаться, что это он сам,

Джордж (бедный истлевающий скелет), хочет напомнить мне о себе. Я отчасти знал,

отчасти угадывал, что все, на кого он надеялся, его уже забыли, или, во всяком 
случае, не очень-то его оплакивают и удивились бы, но вовсе не обрадовались, 
вернись он вдруг живым, как те герои романов, которые от контузии теряют память

и приходят в себя через семь лет после прекращения военных действий. Отец 
Джорджа нашел утешение в религии, мать - в своем шейхе, Элизабет - в 
"неузаконенном спаривании" и коньяке, Фанни - в слезах и браке с художником. А я

ни в чем не искал утешения, я тогда не понимал, что смерть Джорджа как-то лично

меня касается; чувство это затаилось в душе и терпеливо ждало, пока наступит его

черед.

Солдатская дружба в годы войны - это совсем особенная, настоящая, прекрасная 
дружба, какой теперь нигде не сыщешь, по крайней мере, в Западной Европе. Хочу 
сразу же разочаровать завзятых содомитов из числа моих читателей: решительно 
заявляю раз и навсегда, что в этой дружбе не было и намека на однополую любовь.

Долгие месяцы, даже годы, я жил и спал среди солдат и с некоторыми был дружен. 
Но ни разу я не слыхал ни одного сколько-нибудь двусмысленного предложения; ни 
разу не видел никаких признаков содомии и никогда не замечал ничего такого, что

позволило бы подозревать, будто подобные отношения существуют. Впрочем, я был с

теми, кто воевал. За то, что делалось в тылу, я не отвечаю.

Нет, нет. Тут не было и тени содомии. Это была просто человеческая близость, 
товарищество, сдержанное сочувствие и понимание, связующее самых обыкновенных 
людей, измученных одним и тем