полнилось семнадцать. Два необузданных преследователя,
несомненно, нагнали на нее смертельный ужас. Но решимость и самообладание, с
какими
девушка пыталась его преодолеть, заслуживали самого искреннего восхищения!
Мужчины разделились, обходя девушку с разных сторон. Видно, кинжальчик в ее
руках чего-нибудь да стоил. Не зря же куртка и штаны пожилого колченогого
солдата,
старающегося не отстать от своего молодого приятеля, были обильно залиты
кровью.
Девушка стремительно переводила взгляд с одного солдата на другого и
бледнела с
каждой секундой. Мужчины одновременно бросились к ней с разных сторон.
Она отчаянно брыкалась и извивалась в их руках. Прежде чем молодой солдат
поймал ее запястье и грубо, едва не сломав ей руку, выкрутил его и отобрал
кинжал, она
успела пару раз полоснуть им по плечу нападавшего и, кажется, рассекла ему
правое ухо...
Но через несколько секунд она была уже распластана на войлоке, а затем ее
перевернули
на живот и связали за спиной локти.
Оба солдата отвратительно и без умолку поливали ее руганью, но она молчала
даже
тогда, когда молодой принялся стаскивать с нее шаровары, только попыталась
укусить
руку раненого старика, намотавшего на кулак ее волосы, да лягнула в грудь того,
кто ее
раздевал.
Табасх уже знал, что непременно вмешается, но он не торопился Нагота рыжей
красавицы показалась ему настолько пленительной, что, стоя в своем укрытии,
Табасх не
мог оторвать глаз от свежей тугой груди, так призывно вздымающейся в такт
учащенному
дыханию, от бархатных белоснежных бедер, что никак не хотели покориться грубости
насильников. Двоих солдат было явно недостаточно, чтобы силой заставить девушку
лежать спокойно. Мускулы крепкого женского тела не могли сбросить цепкие руки
мужчин, но красавица не переставала отчаянно сопротивляться.
Табасх смотрел на девушку, словно зачарованный. И созерцание судорожных
рывков такого соблазнительного обнаженного юного тела сделало свое дело |