Книга "Путешествие вглубь страны", Стивенсон Роберт

Краткое описание/вступление:

 он положительно впал в поэтический слог. Да и сам я 
был опьянен не меньше. Теплый вечерний воздух, сумеречные тени, пылающее небо и

тишина гармонично аккомпанировали нашей прогулке, и мы оба решили впредь 
избегать городов и искать ночлега только в деревушках.
	Наконец тропинка скользнула между двумя домами и вывела путников на 
широкую грязную проезжую дорогу, по обеим сторонам которой, насколько хватал 
глаз, тянулось малопривлекательное селение. Дома отстояли от дороги довольно 
далеко, и на узких пустырях перед ними виднелись поленницы, тележки, тачки, 
мусорные кучи и чахлая травка. Слева посреди улицы торчала тощая башня. Чем она

была в прошлые века, я не знаю,  - возможно, надежным убежищем в дни войны,  - 
но теперь наверху виднелся циферблат со стертыми цифрами, а внизу железный 
почтовый ящик.
	Гостиница, которую нам рекомендовали в Карте, была переполнена, а может 
быть, хозяйке не понравился наш вид. Следует упомянуть, что наши длинные мокрые

прорезиненные мешки делали наше обличье не слишком цивилизованным. По мнению 
Папироски, мы смахивали на мусорщиков.
	- Господа, наверное, коробейники? (Ces messieurs sontdes marchands? ) - 
осведомилась хозяйка гостиницы и, не дожидаясь ответа, который ей, вероятно, 
представлялся очевидным, рекомендовала нам отправиться к мяснику - он живет 
возле башни и пускает к себе ночевать запоздалых путников.
	Мы направили свои стопы туда. Но мясник был уклончив, а все его кровати 
были заняты. Или, может быть, ему не понравился наш вид. На прощание он спросил

нас: 
	- Господа, наверное, коробейники? 
	Смеркалось уже всерьез. Мы больше не различали лиц прохожих, невнятно 
желавших нам доброго вечера. Домовладельцы же Пона, по-видимому, очень берегли 
керосин: во всем этом длинном селении ни в одном окне не засветился огонек. 
По-моему, нигде в мире не найти другого такого длинного селения, но, возможно, 
от усталости и разочарования каждый шаг казался нам тремя. В глубоком унынии мы

добра