Книга "[Жуга 4.] Кукушка", Скирюк Дмитрий

Краткое описание/вступление:

ь бородатого, принялся за еду.




* * *

...Две пары ног шагали по оттаявшей земле; две пары; первая - в сандалиях на
босу 
ногу, сношенных, но всё ещё не ветхих, и вторая - в ладных, по погоде тёплых 
башмаках. Шагали не спеша, задерживаясь на песке и островках пробившейся травы и

обходя большие пятна не растаявшего снега.

- Я не одобряю ваших методов.

При словах, произнесённых выше, башмаки остановились.

- Право слово, брат мой, я не совсем вас понимаю. Что вы хотели этим сказать? 
Что наши действия вам неприятны?

Остановились и сандалии.

- Здесь не может быть "приятия" и "неприятия", любезный брат, поскольку эти 
термины неприменимы к решению Святой Церкви. Её слова - закон для доброго 
католика, такой же, как Священное Писание, и инквизиция не исключение. Я 
счастлив оказать вам помощь и гостеприимство. Но не могу и не отметить, что вам,

последователям святого Доминика, свойственно больше внимания уделять целям, 
нежели средствам.

- Вы так полагаете?

- Да. Я так полагаю,- прозвучало после паузы. - Я мало имел дело с посланцами 
святейшей инквизиции, но большинство этих встреч не оставили у меня хороших 
воспоминаний.

- Не сухая рассудочность и суетная учёность, а всепоглощающая любовь к Богу 
открывает спасительную истину. А ваш деятельный ум, ваша пытливая натура 
заставляет вас доискиваться истины любым, зачастую далеко не лучшим способом. 
Некоторое время царила тишина: собеседник оценивал невольный каламбур. Затем 
шаги возобновились.

- Что ж, это тоже точка зрения, она вполне заслуживает права на существование. Я

сожалею. Но надеюсь, что моё пребывание здесь позволит вам изменить её.

- Я тоже искренне на это... надеюсь.

Снова - пауза, но её, в отличие от первой, смог бы различить лишь очень опытный

и ловкий диспутант.

Геймблахская обитель просыпалась. Только что прошли заутреня и завтрак. Монахи-
бернардинцы расходились на дневные работы, всюду царила сосредоточенная 
молчаливая суета. Не бы