ь", "мужество", "преданность", "моральный дух".
В качестве наблюдателя он участвовал в двух рейдах и наизусть знал целые
страницы из Джозефа Конрада.
И я припомнил, как Базз, сидевший в тот день, как и сейчас, радом со мной,
крикнул: "Здорово, черт побери! Уж после этого-то станет ясно, кто мужчина, а
кто безусый юнец". Базз постоянно говорил о мужчинах и безусых юнцах. Нас,
членов своего экипажа, он называл то "сын", то "сынок", то "малыш".
Мэрике, с присущим ему чувством театральности и с таким выражением на лице,
словно за его поблескивающим лбом скрывается нечто недоступное нашему пониманию,
сумел разжечь у нас гешуточный энтузиазм, рассказав, почему именно Швайнфурт
избран объектом бомбардировки: шариподшипники; город, предприятия которого
выпускают половину всех подшипников, производимых промышленностью стран оси;
неизбежные осложнения, ожидающие противника после удара по сосредоточенным здесь
запасам этой важной детали; высокоскоростные станки и агрегаты; далеко идущие
последствия в случае удачного налета...
Мы видели, к чему он клонит: если мы успешно поработаем над швайнфуртскими
шарикоподшипниковыми заводами, меньше будет и "фокке-вульфов", и "мессершмиттов"
- всех этих пчел, что тучами поднимались навстречу нам и жалили, и "дорнье" и
"хейнкелей". Кое-кто издавал восклицания, похожие, как ни странно, на возгласы
удовольствия, кое-кто даже потирал руки, испытывая (быстро, впрочем,
проходившее) желание лететь.
Мерроу зашевелился; мне показалось, что он вздохнул.
Я вспомнил, каким увидел его в коридоре вечером, в прошлый четверг, когда он
отправился к Дэфни; я попытался восстановить в памяти выражение его лица в тот
момент, когда он лгал, будто идет пить пиво, выражение лицемерия и чуть
заметного удовольствия при мысли, что он обманывает своего второго пилота и
самого близкого друга. Но мои усилия оказались тщетными, я мог вспомнить лишь
открытое, честное лицо томимого жаждой юноши из Небраски.
- Н |