тый этаж, какой я храбрый и
сильный... А между прочим, у меня это с детства. Мы жили на маленькой ферме в
Восьмиречье. По вечерам семейство любило собираться на втором этаже, в
небольшой, но уютной комнате. Все рассаживались вокруг громоздкого стола с
толстыми, вырезанными из векового дерева ножками, пили чай с вишневым вареньем и
говорили всякие глупости. Однажды вечером я пробрался на соседний балкончик,
прошел по узкому карнизу и постучал костяшками пальцев в окно. Пожалуй, это была
самая удачная операция в моей жизни. Правда, мне здорово влетело, но с тех пор я
могу залезть в любое окно. Люди склонны забывать, что есть этажи сверху и снизу,
не говоря уже о водосточных трубах несколько натренированных движений позволят
оказаться в любой точке дома, в любой комнате.
Ан-Мари вполне могла сказать что-то ехидное и на этот счет, но почему-то
промолчала..
- А я пришел к тебе. Конечно, глупо, но если я пришел, значит, я не мог не
прийти. Пусть даже нас многое разделяет, и мы ставим совершенно разные
задачи...
- Вы действительно верите в то, что утверждают Апостолы? - перебила она его.
- Видишь ли, - неуверенно сказал он, - конечно, в целом, это ерунда. У меня было
несколько знакомых рыжеволосых, и все они оказались вполне порядочными людьми.
Но ведь просто так Апостолы не смогли бы придумать подобное. Может быть, когда-
то, в давнем прошлом, несколько рыжих и пытались организовать какой-то заговор.
- Как ты можешь судить об этом?
- История. Апостолы приводят цифры, факты, выводы...
- Апостолы сами и составляют историю, а строевики воплощают ее в жизнь. Простая
политика: она рябит на синих рубашках единственным кличем - "Смерть рыжим! "
- Ну... - Лякург замялся, - официальная политика Совета Апостолов заключается не
в
уничтожении рыжих, а в их нейтрализации. Что же касается строевиков, то, думаю,
самим Апостолам противны столь ревностные и мерзкие слуги.
- Нейтрализация, - усмехнулась Ан-Мари. - Вы называете э |