окажется под рукой.
Поговорить с женой и выяснить их отношения он не сумел: Артем по своей
природе
был неоткровенен, малоразговорчив и до объяснений неохоч. Очевидно, потому, что
слова
давались ему с большим трудом.
Дача на Икше принадлежала тестю. Шикарный двухэтажный дом в поселке
летчиков-
испытателей, недалеко от знаменитой избушки, возведенной хитроумным владельцем
из
бутылок.
Артем затормозил у ворот, почти врезавшись в них и в изнеможении откинулся
на
спинку сиденья.
Как это они доехали целыми и невредимыми?!.
Юля, не заметившая ничего необычного в их поездке, с детским интересом и
любопытством рассматривала необычный участок. Тесть оформил сад по-английски.
Рабочие под руководством модного дизайнера провели четкие песочные дорожки,
устроили газоны и насадили низкие кусты. Стараниями садовника все это
великолепие
поддерживалось в идеальном состоянии.
Артем не любил Икшу. Его раздражали, едва ли не доводили до бешенства,
которое
приходилось постоянно скрывать, и эти геометрически ровные дорожки, и этот
разлинованный, разграфленный участок, где все отлично продумано и измерено до
миллиметра. Здесь он наконец догадался, почему тоску называют зеленой.
Его не радовали ни водохранилище, ни лес, ни песчаные пляжи. Он терпеть не
мог
своих высокопоставленных соседей, хозяев соседних дач, и Дом творчества актеров,
где
еще хорошо помнили Смоктуновского, а сейчас отдыхали то Любшин, то Глаголева, то
Невинный. Тарасов приезжал на дачу исключительно ради дочки, без которой начинал
тосковать и мучиться уже на второй день ее отсутствия.
Артем всегда рвался к себе на Сенеж, где холодное, ледниковое озеро
бесстрастно
распласталось под просторным небом, не обращая внимания ни на бег времени, ни на
смену поколений, ни на людей, суетящихся вокруг. Но к матери он сейчас вырывался
крайне редко, да и особой близости с ней, так же как и с отцом, у него никогда
не было.
Только один Сенеж продолжал е |