ндрию к герцогине Бургундской и там предстал изгнанником, который после
многих превратностей судьбы направил свой челн в те края в надежде обрести
безопасную гавань. При этом он вел себя так, словно приехал во Фландрию впервые.
А Маргарита притворилась, будто видит перед собой чужака и незнакомца, заявив
при этом, что сначала ей необходимо расспросить юношу и удостовериться,
действительно ли перед ней герцог Йоркский.
Выслушав его ответы, она сделала вид, что изумлена, обрадована, но в то же время
боится поверить в его чудесное избавление. Наконец приветствовала
22
100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ
его как восставшего из мертвых, воскликнув, что Бог недаром столь дивным образом
уберег его от гибели, уготовив ему великое и счастливое будущее. Что касается
его изгнания из Франции, то оно превратилось в свидетельство его величия, ведь
мир между Францией и Англией стал возможен только после того, как Карл отрекся
от Перкина, а следовательно, несчастного принца просто принесли в жертву
честолюбию двух могущественных монархов. Да и сам Перкин излучал столько
любезности и королевского величия, он так убедительно отвечал на любые вопросы,
так ублажал всех, кто к нему являлся, так изящно скорбел и колол презрением
всякого, кто выказывал ему неверие, что все решили, что он и есть герцог Ричард.
Более того, от долгой привычки выдавать себя за другого, от частого повторения
лжи он и сам почти сжился со своей ролью и уверовал в собственный обман. Поэтому
герцогиня, как бы отрешившись от последних сомнений, оказывала ему почести,
подобающие государю, всегда называла его именем своего племянника, и даже
присвоила ему возвышенный титул Белой розы Англии и назначила ему почетную
охрану из тридцати человек - алебардщиков, облаченных в ливреи багряных и
голубых цветов. Не менее почтительны в обращении с ним были и все ее придворные,
будь то фламандцы или иноземцы.
Весть о том, что герцог Йоркский жив, быстро разлетелась по Англии. Говорили |