ь немного развеют его тоску.
- Старик, окажи мне услугу. Дай мне свою фотку, а? Пошлю в издательство и
скажу, что это я.
- Что? - спросил я.
- Да они там жопу от локтя не отличат, а встречался я только со своим
редактором, да и писатели никогда не
похожи на свои рекламные фотографии.
- О чем ты говоришь? Хочешь, чтобы я выдал себя за тебя?
- Да не будешь ты выдавать себя за меня. Твоя фотография мне нужна лишь
для того, чтобы читающая публика
подумала, что я вполне себе такой симпатяга.
К тому времени мы основательно надрались, и после настойчивых приставаний
Грегори я согласился, что идея
довольно забавная. Однако фотографию свою давать я не собирался. Я знал, что к
утру протрезвею и эта идея перестанет
казаться мне такой уж забавной. Наконец Грегори взглянул на часы, занервничал и
сказал, что опоздал на последний поезд
до Харрогита, и не пущу ли я его переночевать? С тоской подумав, что не вправе
отказать ему в такой малости, я ответил,
что он может устроиться на полу.
Последним поездом метро мы отправились в мою жалкую комнатенку, и пока я
варил кофе, Грегори рыскал по
коробкам с фотографиями, стоявшим на каминной полке. Мне хватало педантичности,
чтобы запечатлевать свое прошлое,
но не хватало, чтобы как-то рассортировать его, поместив снимки в альбом или
разложив в определенном порядке. Грегори
достал мой довольно унылый портрет, впрочем, не такой уж и дурной - театральный
фотограф сделал снимок для афиши,
когда я участвовал в постановке "Местного стигматика".
- Но послушай, - способность к мышлению не окончательно покинула меня, -
а как же друзья и родственники? Они
ведь увидят твое имя и мою фотографию. И решат, что это странновато.
- Да не будь ты идиотом, старик. Родичам я ничего не скажу. Они и так
считают меня пидором, потому что я учился
в университете. Если они пронюхают, что я написал книгу, а особенно если узнают,
о чем она, дома |