ли пачка сигарет и уже знакомая
ему зажигалка. Майор, вопросительно задрав брови, воззрился на сержанта:
- Это что же, все?
- Так точно, - отвечал совершенно уже сбитый с толку сержант. - Больше
ничего нет.
Селиванов перевел взгляд с него на Панина.
- Вы свободны, сержант, - сказал он, и тот тихо испарился. - Не понял, -
обратился он к Студенту.
- А в чем, собственно, дело? - пожал плечами Панин, снова усаживаясь на
табурет. - Меня что, задержали за незаконное ношение табачных изделий? А,
понимаю! Это все из-за зажигалки - огнеопасно все-таки...
Селиванов курил экономными затяжками, сквозь клубящийся дым терпеливо
наблюдая за тем, как задержанный валяет дурака. Он явно полагал, что голыми
руками
его не возьмешь, и майор склонен был в данном случае с ним согласиться: взятые с
поличным преступники, как правило, так себя не ведут. А ведь устроил эту шутку
он,
больше некому, все улики говорят против него, а ему хоть бы хны: сидит себе,
развалясь на табуреточке, пускает дым в потолок и мелет чушь. Майор
демонстративно посмотрел на часы.
- Тебе не надоело? - скучным голосом спросил он.
- Надоело, - честно признался Панин. - Черт с ней, с воровской честью,
согласен на чистосердечное признание. Вас ведь, как я понял, очень сильно
интересует, почему это у меня в карманах, кроме сигарет и зажигалки, ничего
нету.
- Для начала, - сдержанно сказал майор.
- Так вот, можете оформить как явку с повинной и чистосердечную помощь
следствию: все остальное у меня изъяли ваши оперы, когда шмонали меня на
квартире
у Прудникова.
- Так обыск все-таки был? - все еще сдерживаясь, спросил майор.
- Ну натурально, - пожал плечами Студент. - Что же вы так плохо думаете о
своих сотрудниках? Чтобы они да по карманам не полазили?..
- Откуда же тогда у вас сигареты?
- Ах, это... Это я приобрел, когда от ваших ребят убежал. Что же это, думаю,
так
мне теперь без курева и пухнуть? Ну, и рванул...
- А деньги? - |