Книги в электронном виде

Тарасов Константин / Тропа Каина

к и, удоволенные каждый своей удачей, отдались молодому счастливому сну. 5 Утром сговорившись с Метельскими собраться через день, Юрий и Стась Решка отъехали домой. Михала же Метельский задержал, объявив, что выше его сил видеть, как все гости разом садятся в седло, словно хозяева их метлой со двора выметают. - Да, пан Юрий, - говорил Стась, когда рысили они в Дымы полевой дорогой, дыша пьяным воздухом нагретого луга. - Хорошо в хоругви среди товарищей, а мирное житье лучше. Будь у меня двор, я и думать бы не стал: на колено перед панной Альбиной - вот, рука и сердце. - Слов нет, дело серьезное, каждого ожидает, - отвечал Юрий, - только славы с женой не сыщешь и полковничьего буздыгана жена не

Тарасов Константин / Золотая Горка

наторскую** и вдоль сквера, мимо окружного суда*** вышли к Святодуховской церкви****. ______________ * Соборная площадь - ныне площадь Свободы. ** Губернаторская - ныне ул. Ленина. *** Окружной суд занимал на площади здание, ныне известное как Дом профсоюзов. **** Святодуховская церковь снесена в 30-е годы. - Здесь Пулихов бросал бомбу в Курлова, - сказал Скарга. - Ты знал его? - В лицо. Он был в другой дружине. Я вздохнул, выражая сочувствие трагической судьбе боевика. Он бросил бомбу, когда из церкви выносили покойника. Бомба попала губернатору Курлову в голову, но не разорвалась. Если бы она сработала, то и от Курлова и от покойника, и еще от десятка человек остались бы клочья, разбросанные взрывом по в

Словин Леонид / Дополнительный прибывает на второй путь

— Все сделаю. «Пассажиров, проходивших ночью через одиннадцатый вагон, приглашают к бригадиру поезда...» Денисов подошел к столику, Антон подвинул ему стул, представил: — Денисов, инспектор. Марина. Женщина не узнала его, взглянула внимательно-запоминающе. — Ужасный сон! Честное слово... — Она чувствовала себя неважно, за массивной оправой Денисов заметил круги. Заказ у Денисова принял директор вагона-ресторана, он же буфетчик, с печальными глазами, двумя рядами золотых зубов и короткой челюстью. — Есть почки, гуляш... — Он натянуто улыбнулся. — Редко принимаем у себя сотрудников столичной транспортной милиции... Прямо беда... — Здравствуйте! — Денисов видел его впервые. — Пожалуйста, почки. Творог есть? — Сметана

Словин Леонид / Подставное лицо

самоуверенный. — Нашли на полу в туалете, во время уборки. — Когда? — Вчера, после закрытия. — А почему не сдали в милицию? Гардеробщик засуетился: — Посмотрел на фото: человек солидный. Может, перепил вечером, с кем не бывает? А надо лететь... И вот без паспорта... «Давая телеграмму, он, конечно, рассчитывал на вознаграждение». — В следующий раз поступайте как положено. — Будем стараться. Спускаясь по лестнице, Денисов снова раскрыл паспорт. На пиджаке, в котором был сфотографирован Баракаев, эффектно выделялись глубоко запавшие складки. «Кожаный пиджак...» Денисов даже замедлил шаг, обдумывая неожиданно пришедшее к нему объяснение цепи взаимосвязанных фактов: «Ячейкой пользовались преступники, с

Словин Леонид / Свидетельство ламбрюйера

это может иметь последствия». «Для него? Самые печальные. Вы сами убедитесь. И очень скоро!» На повороте машину занесло — шофер чертыхнулся. — Ну и трасса! «Логически невозможно объяснить, почему анонимку следует отправлять одновременно с адресатом. С того же вокзала и, наверное, с тем же поездом... И писать на почте, на телеграфном бланке... — Денисов находил все новые несообразности, обосновывавшие его версию, и излагал их несвойственным ему, напыщенным слогом. — Другое дело, если сам уезжаешь ночным поездом и некуда убить время...» На маленькой улице, у Института теоретической и экспериментальной физики, против башенок бывшего монастыря, Тулянинова открыла глаза, сказала тихо: — Красиво! Это Кремль? —

Высоцкий Сергей / Анонимный заказчик

ько для того, чтобы потом продать украденное скупщику и неделю жировать на малине. Воруют — и пользуются ворованным сами... Они еще поговорили на эту острую тему, а потом уединились на кухне за шахматами. Когда Борис Дмитриевич взглянул на часы, было уже два. Рогов осторожно, чтобы не разбудить давно уснувшее семейство, проводил Осокина до дверей и подождал, пока тот спустится по темной лестнице вниз. Разговор о ворах придал мыслям определенное направление. — Коля, привет! — негромко крикнул Осокин, благополучно миновавший три темных этажа. Рогов закрыл на все запоры дверь и пошел в спальню к своей Азалии. А Борис Дмитриевич сел в машину, минуты две прогревал мотор и поехал к Приморскому шоссе. Перед разведенным Тучковы

Высоцкий Сергей / Выстрел в орлиной гриве

ие леса вокруг! — сказал Корнилов. — Грибов, ягод, наверное, тьма. И дичь! Охотники-то приезжают? — Не приезжают, милой. Разве что к егерю. А у нас во Владычкине Вовка Федотов один палит по воронам. Отцова берданка ему досталась, вот и палит. — Выходит, что не густо у вас с населением, — улыбнулся Корнилов. — И родственники про Владычкино позабыли. От станции далековато. Старуха помолчала. — Ну а егерь с лесником, наверное, бирюками живут? Попробуй-ка до них добраться? — А чего до них добираться? — удивилась старуха. — Не велик и крюк. Версты на две подале нас. Егерь-то с семейством живет. С женкой. Трое у них — мал мала меньше. Болыпенький, правда, в школу бегает. — Она засмеялась, опять, как в начале разговора, прикрыв рукой рот. — Вол

Высоцкий Сергей / Крутой поворот

бильно сочилась, заживляя больное место, смола. «Сюда он ударился вначале, — подумал подполковник. — Его развернуло и припечатало к той сосне. Около нее он и горел. Наверное, ехал с сигаретой? Но ехал он... — Корнилов покачал головой. — Скорость, наверное, была весьма приличная!» Неподалеку, на маленьком сухом взгорке, проросшем жиденькой травой, лежало толстое короткое бревно. Игорь Васильевич присел на него и вынул сигарету, но закуривать не стал. Пожалел дымить на таком благодатном, морском, настоянном на хвое воздухе. Шофер включил в машине радиоприемник. Тихая, неназойливая музыка поплыла среди сосен. Изредка, вздымая упругие волны нагретого за день воздуха, словно стремительные жуки, проносились мимо машины. Корнилов встречал и провожал взг

Высоцкий Сергей / Наводнение

отреть на подругу, на кассира. Если она наводчица? Бугаев смущенно кивнул. — Приглашай свою Прошину. Извинимся и отпустим. А ты организуй проверку, выясни связи, знакомства. Осторожно и быстро. Особенно важно ее знакомство с кассиром. Не мне тебя учить. Бугаев вышел. — Кончили заседать, — сказал Корнилов. — Ножками, ножками потопаем. Где наша не пропадала! Все поднялись из-за стола. Через несколько минут вернулся Бугаев вместе с высокой черноволосой девушкой. Что-то такое за последние часы с девушкой произошло. Корнилов это почувствовал. Он хоть и не видел ее раньше, но хорошо помнил ее веселый кокетливый голос, который слышался в трубке, когда капитан звонил из квартиры Прошиной. Эту перемену, видать, и Бугаев за

Высоцкий Сергей / Пропавшие среди живых

машину, что Корнилову даже подумалось: «Не миновать нам канавы». Наверное, был шофер чем-то очень огорчен и раздосадован. Так и мчались они сквозь начинающие вечереть поля, не донимая друг друга разговорами, изредка покуривая. «Ну ничего, — успокаивал себя Корнилов, — еще не все потеряно. Давно там мать? Не больше трех месяцев. Завтра же все разузнаю и поеду за ней. И почему она просила мне не говорить?» Быстрая езда немного успокоила его. Домой он приехал поздно вечером. Прошелся по пустой квартире, неприбранной, неуютной. Пластинки в ярких обложках валялись вперемешку с книгами где попало. Пыль лежала на тяжелой, массивной мебели. Когда Иннокентий еще жил здесь, они решили свезти всю эту мебель в комиссионный и купить новую. Но мать воспр

Высоцкий Сергей / Среда обитания

чьем. Прошел по воде, и конец. Доводы капитана не успокоили Мухина. «Объяснить то все можно, — думал он. — А вот если в шкуру этого субчика влезть? Он же не на экскурсию пришел. За иконами! И тащить их в такую даль? А как ночью машину в кустах найти? Тут и свой, деревенский, заблудится, не то что дачник...» Всех городских Владимир Филиппович называл дачниками. Без иронии, без подковырки — просто по привычке. Выросший в деревне, он привык к тому, что в их избе, да и у соседей летом всегда жили дачники. Орлино — село красивое. Огромное озеро плескалось прямо за огородами. В каждом доме плоскодонка. Чуть снег осядет под мартовским солнцем — дачники уже тут как тут. Ходят от избы к избе, спрашивают, не сдается ли. Капитан Гапоненко уехал в Гатчину

Залыгин Сергей / Однофамильцы

поглаживать Бахметьева К. Н. по голове, по лицу, по плечам, по рукам. Прикосновения были почти неуловимы, лег- кий ветерок. Счастья к этому моменту уже не было, увы, но трогатель- ность была, хотелось плакать, и Бахметьев К. Н. едва сдерживался, что- бы не пустить слезу из того и другого глаза. Бахметьев П. И. сказал: - Бесконечно удивительный вы человек, Константин Николаевич! - Это почему же? Бесконечно-то? - Ну как же! Я пережил всего-навсего одну, тысяча девятьсот пятого года, революцию, но до сих пор мнится: усадьба горит, а вот баррикада через улицу, а вот карательный казачий отряд... У меня, признаться, осталось впечатление, что от революций, от русских особенно, люди ме- няют кожу. А может быть, и все остальное... - Все может быть. - Я вот ва