Книги в электронном виде

Tenn William / Таки у нас на венере есть рабби

Светлова Татьяна / Место смерти изменить нельзя

дна дядина, с мебелью из темного дерева и фиолетовым постельным бельем с мордами тигров на наволочках; другая для гостей - светлого дерева и простым бельем в зеленую полоску (спасибо, что не с тиграми!). Двойная гостиная, меньшая часть которой была превращена в библиотеку. Стеллажи с книгами поднимались по левой стене до потолка - все больше старинные переплеты неярких благородных тонов, тускло светившиеся золотым тиснением. Должно быть, достались от родителей. Максим разглядывал названия, вдыхая неповторимый запах старой бумаги... Столик стоял у окна. Изящный, словно парящий на своих тонких гнутых ножках туалетный столик, инкрустированный разными породами дерева, с изображением двуглавого орла с короной в пышном цветочном орнаменте. Наследство. Максим потрогал

Рейнольдс Мак / Дуэльный кодекс

аемся даже вступать с ними в переговоры. Их технология настолько превосходит нашу, что у ученых-экспертов глаза на лоб вылезают. Их реакторы, к примеру, работают по принципу полного распада материи и обеспечивают энергией в неограниченном количестве. Кроме того, у них имеются конвертеры, способные в буквальном смысле слова преобразовывать любую форму материи во все, что угодно. - Доктор выдержал паузу, прежде чем взорвать бомбу: - Однако термин "иной разум", использованный Элен, неприменим к этим существам. По имеющимся у нас сведениям, их нельзя считать разумными. Зорро выпучил глаза. Ученый снисходительно усмехнулся. - Я реагировал приблизительно также, друг мой, - признался он, - когда Сид Джейкс поведал мне о существовании Рассветных миров. С другой стороны, н

Рейнольдс Мак / Космические варвары

днем набеге на Абердин, а потом должна ограничиться женскими делами. - И что же? - нетерпеливо спросил Джон, по-прежнему глядя на девушку широко открытыми глазами. Ее история показалась ему удивительной. Вряд ли такое было бы возможно в его родном Абердине. Элис с горечью проговорила: - Только потом я узнала, что этот пустяковый набег нарочно устроили только ради меня. Мы прискакали в степь за Абердином... - В угодья клана хоков, - продолжил за нее Джон. - Да. И там всего лишь согнали да зарезали немного скота. Ни о какой опасной стычке с абердинцами не было и речи. - Тогда же, после долгой разведки, я и наткнулся на вас. - Да, и объявил поверженными Уилла, боевого кацика клана томпсонов, и двух других вождей. - Ничего себе! - от из

О'Брайен Флэнн / О водоплавающих

тности к писаниям возлюбленного чада, а также своих, не всегда безупречных, познаний в области классической учености он включил в собрание несколько английских и латинских отрывков, более чем посредственных. Часть экземпляров, отпечатанных частным образом, была подарена тем из друзей, с кем автора связывали особенно тесные узы. Конец извлечения. Следующее извлечение описательного характера из моей рукописи. Oratio recta. Треллис слабо пошевелился в своей комнате посреди царившей на третьем этаже тишины и мертвенного покоя. Он нахмурился, глядя перед собой в сгущающуюся темноту, захлопал тяжелыми веками и наморщил складки лба, усеянного прыщами. Потом ущипнул обеими руками стеганое одеяло. Его кровать была достопочтенным сооружением, на котором родились и скончал

Говард Роберт / повести и Рассказы

ы никогда в этой жизни их не слышал, но в тех столетиях, которые ушли в прошлое, они так сильно отпечатались в твоей бессмертной душе, что их звучание всегда будет задевать скрытые струны воспоминаний, сколько бы реинкарнаций она не претерпела в грядущих эпохах. Эти слова, которые втайне переходят от поколения к поколению, когда-то, много веков назад, были кличем в устах человека, сражавшегося со страшными чудовищами Старого Мира. Только настоящий человек, человек до мозга костей, сможет их повторить, ибо только его глотка и его губы смогут их вымолвить, иным тварям это недоступно. Значение слов давно забыто, но сами они остались. - Это правда, - согласился Кулл. - Я помню эти легенды. О боги! - воскликнул он вдруг. Словно повинуясь заклинанию, его память распахну

Даль Владимир / О поврьяхъ, суеврiях и предразсудкахъ русскаго народа

отъ облаковъ растекаются, тако и ты опухоль злая разойдись, растянись, отъ раба Божьяго N. Вс святые и вс монастырскiе братья, иноки, отшельники, постники и сухоядцы, чудовные святые лики, станьте мн на помощь, яко вдни, тако и въ нощи, во всякомъ мст, рабу Божьему N. Аминь.6. Украинскiй заговоръ отъ-звиху (отъ вывиха). Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Гдесь-недесь на сынему мори лежыть камень билый, на билому камени кто-сь седыть, высижа, изъ жовтои кости цвиль выкликая; жовтая кость левовъ духъ; якъ у льву духъ не держится, то щобъ такъ у жовтои кости раба Божьяго N. звихъ не держався. Миколаю угоднику, скорый помощнику, мисяцю ясный, князю прекрасный, стань мени у помощь, у первый разъ, у третiй разъ. Аминь.]. Есть, наконецъ, сверхъ всего этого множество особыхъ

Дмитриев Алексей / Космоземные связи и нло

ы по данной проблеме), и в наших самиздатах. В этом отношении далеко впереди других стоит книга Б. Шуринова "Парадокс XX века". Гневливый, быстрый и виртуозный на перо, с тонкой издевкой и сарказмом к "большой науке и властям предержащим", он, на основе анализа зарубежных публикаций, провел для интересующихся ликбез по проблеме. Вещь ценная не только эффективной подачей широкой эрудиции автора, но и наличием весьма не простых утверждений о судьбе уфологии и человечества в частности. Жаль, что автор не продолжил свои работы и не обнаружил на базе новейших событий и массивов информации следующий парадокс - парадокс сдерживания. Касательно наших сибирских инициатив (в плане влияния на судьбу отечественной уфологии), следует отметить факт возникновения инициативной группы

Доббс Майкл / Зайти с короля

вством какой-то вины, засияли неподдельным энтузиазмом. Он протянул премьеру свою руку. - Мистер Урхарт, я уверен, у нас сложатся прекрасные отношения. Без видимого приглашения дверь открылась, и в ней вновь появился личный секретарь короля. Почтительно поклонившись, Урхарт направился к двери. Уже почти на пороге он услышал: - Еще раз спасибо, премьер-министр! Премьер-министр! Вот оно, в первый раз. Это ему. Мое правительство! Мое правительство! Это назалось невероятным, но сколько было у Британии невероятных премьеров! Питт, двадцатичетырехлетний юнец. Еврей Дизраэли. Ллойд Джордж, отчаянный бабник, продавший свой титул пэра за звонкую монету. Черчилль, сын сифилитика. Макмиллан, рогоносец, выбивший любовнику своей жены место в палате лордов. Граф Хоу

Фаллачи Ориана / Ярость и гордость

то совсем недавно был в полном восторге, стал совсем вне себя от страха. Он спрятался за спину моих клеветников. Ситуация, которая могла бы стать прекрасной возможностью защитить нашу культуру, превратилась в грязную ярмарку, жалкую ярмарку тщеславия. Ситуация превратилась в комический хор: "И я, и я, и я тоже". Подобно теням из прошлого, которое никогда не умирает, те, кого я часто называю "стрекозами", развели большой костер, чтобы сжечь еретичку, и давай вопить: "В огонь ее, в огонь! Аллах акбар, Аллах акбар!" И давай обвинять, осуждать, оскорблять... Каждый день - нападки или клевета. Они напоминали суд над салемскими ведьмами. "Повесьте ведьму, повесьте ведьму". Дошло до того, что они коверкали мое имя, издевались над моим именем: в своих статьях они дали мне прозв

Даль Роальд / Чарли и шоколадная фабрика

вадцать последних он не вставал с постели), прямо в пижаме пустился в пляс. - Ураааа! - кричал он. - Да здравствует Чарли! Гип-гип ура! Тут дверь открылась, и в комнату вошел мистер Бакет. Сразу было видно, как он замерз и устал. Весь день он разгребал снег на улицах. - Вот те на! - удивился он. - Что здесь происходит? Ему быстро объяснили, в чем дело. - Не верю! - сказал он. - Этого не может быть. - Покажи-ка ему билет, Чарли! - рассмеялся дедушка Джо. (Он все еще танцевал в пижаме.) - Покажи-ка своему отцу пятый, и последний в мире, золотой билет! - Дай-ка посмотреть, Чарли, - попросил мистер Бакет, опускаясь на стул и протягивая руку. Чарли положил ему на ладонь свою драгоценность. Золотой билет был очень красивый - с виду из чистого золота, но не толще ли

Чичин Сергей / [Генерал Панк 2.] Хундертауэр

выдернутой шашкой. Разрезы в воздухе немедля сомкнулись, и вот уже Альграмар оказался снова один среди поля, и рапира в его руке излучала то же ровное серебряное сияние, а глаза цепко шарили по остальной массе гзуров, продолжавшей наступать на рысях. - И куда они подевались? - осведомился Хастред по возможности небрежно, стараясь не обнаружить, что сердце его колотится ныне о голенища сапог. - А хрен знает, - жизнерадостно отозвалась Тайанне. - Так не поймешь. Мало ли, какой ориентир подставил в формулу. - Навсегда пропали? - Да нет, ты чего, совсем темный? Обычное перемещение в пространстве. Вектор, если не ошибаюсь... - эльфийка прикусила губу, сморщилась и наконец махнула рукой куда- то на северо- запад. - Про расстояние и не спрашива