Книги в электронном виде

Во Ивлин / Офицеры и джентельмены

которого имелись ванны, а стены были задрапированы мебельным ситцем. Гостиная и столовая в доме Бокс-Бендеров были до потолка заставлены деревянными корзинами. - Какая досада, дорогой, - встретила его Анджела. - Я думала, что мы устроимся куда лучше. Вообразила себе, что у нас будет коллекция Уоллеса, что мы будем наслаждаться севрским фарфором, произведениями Буля и Буше. Такая культурная война, думала я. Вместо этого мы получили хеттские таблицы из Британского музея, причем не имеем права даже взглянуть на них. Мы ждали совсем не этого, бог свидетель. Тебе будет страшно неудобно у нас, дорогой. Мы отвели тебе библиотеку. Весь верхний этаж закрыт, чтобы, если будут бомбить, мы не выбросились в панике из окон. Это все Артур придумал. Слиш

Вогацкий Бенито / Дуэт с Амелией

ю. - И я оглядываюсь вокруг, но ничего не вижу. - А как ты сюда попал? Сообразив, что ей это будет интересно, я отвечаю: - Из Берлина приехал. - Ах да... - Она вспомнила. - А почему там не остался? - Обстановка там чересчур нервная. Ответ ей нравится. Она откидывается на спину и давится от смеха. Значит, тоже помнит. Потом она переворачивается на бок и смотрит на меня как бы другими глазами. Очевидно, она жила ожиданием, что явится некто и скажет ей какие-то главные в жизни слова. И вот он явился! - Да, - отвечаю я на ее взгляд. - И вот я тут. Не такой я человек, чтобы долго сдерживаться. И я уже улыбаюсь, и меня уже подмывает рассказать ей что-нибудь интересное о веселой жизни в Берлине, к которой она так стремится. - Ты когда-нибудь соб

Войнич Этель Лилиан / Овод

брыкаться, если постоянно дергать поводья. Артур широко открыл глаза. Он не ожидал найти в новом ректоре защитника студенческих интересов. Монтанелли не принимал участия в разговоре, видимо, не интересуясь этим вопросом. Вид у него был такой усталый, такой подавленный, что отец Карди вдруг сказал: - Боюсь, я вас утомил, отец каноник. Простите меня за болтливость. Я слишком горячо принимаю к сердцу этот вопрос и забываю, что другим он, может быть, надоел. - Напротив, меня это очень интересует. Монтанелли никогда не удавалась показная вежливость, и Артура покоробил его тон. Когда отец Карди ушел, Монтанелли повернулся к Артуру и посмотрел на него с тем задумчивым, озабоченным выражением, которое весь вечер не сходило с его лица. - Артур

Войнич Этель Лилиан / Прерванная дружба

нницей чуть ли не целый час с безукоризненной любезностью занимали своего гостя светской беседой. Разговор, как и в предыдущий раз, шел о делах прихода, о вышивках для церкви, о благотворительности, о предосудительной склонности служанок одеваться, как благородные дамы, об отце Жозефе и его племяннице и о матери-настоятельнице. Наконец Рене заставил себя встать, неловко распрощался и уехал. Теперь он окончательно убедился, что Маргарита ему не нравится. Если ей доставляет удовольствие вся эта возня вокруг ее особы, значит она надутая ломака, если же нет-то маленькая лицемерка. И в том и в другом случае она противная девчонка. Но ей все-таки чадо бы немного поправиться, .. и почему она на него так смотрит? Если в субботу она не поднимала глаз, то сего

Володарский Э. / Венские каникулы

он швырнул автомат на пол и, молча улыбаясь, посмотрел на всех. И все, ничего не понимая, смотрели на него. Тогда Жерар подошел к приемнику, включил его, повертел ручку настройки. И вот торжественный голос сообщил по-русски: - ...подписана безоговорочная капитуляция Германии! Даниэль побледнел, чуть не упал, резко пошатнувшись. Вахтанг едва успел подхватить его здоровой рукой. У Владимира судорогой свело лицо, он стиснул зубы, проглотил ком в горле. Медсестра всхлипнула, закрыла лицо руками. А Жерар пошел плясать по гостиной, пиная ногами стол, стулья, кресла: - Она кончилась, сукины вы дети! Она издохла, чтоб ей ни дна ни покрышки! Мы теперь вольные люди! Победители! Вы понимаете это, лагерные выродки!? - он обнял Владимира и расцелова

Воннегут Курт / Времятрясение

ин день до того, кик катаклизм отбросил все и вся на десять лет назад, в 1991 год. Члены академии, писал я, переживали поведенческую ломку, так как имели пагубное пристрастие творить старомодные произведения искусства старомодными способами, без всяких там компьютеров. Они напоминали двух сестер, "творческих натур" с матриархальной планеты Бубу в Крабовидной туманности. Американская академия искусств и словесности существует на самом деле. Ее здание -- настоящий дворец -- располагается там, где я поместил его в первой книге про катаклизм. Перед ним на самом деле есть пожарный гидрант. Внутри на самом деле есть библиотека, и картинная галерея, и холлы, и кабинеты служащих, и огромный конференц-зал. В соответствии с законом, принятым конгр

Воннегут Курт / Фарс, или долой одиночество!

етный вопль. Ее собственные химические элементы срезонировали на "взрыв" в камине. Потом химикатам захотелось чего-то большего. Они решили, что настало время маме излить свою душу и обнародовать подлинное отношение ко мне и к Элизе. Дым вырвался. От ее слов могли встать дыбом не только волосы. Руки ее свело конвульсией. Спина напряглась, а лицо исказила страшная гримаса. Мама превратилась в старую-старую ведьму. "Ненавижу их, ненавижу, ненавижу!" - вопила она. Через несколько минут мама добавила с холодной ясностью: "Я ненавижу Уилбера Рокфеллера Свеина и ненавижу Элизу Меллон Свеин". 10 В ту ночь она временно впала в беспамятство. Позже мне пришлось поближе узнать собственную мать. Я так и не смог полюбить ее и, по этой же причине,

Вульф Шломо / На своей земле

колену седой Арье. - Конечно, мы упустили гораздо лучший свой шанс в начале тридцатых годов. Если вы таким же путем попадете еще в какое-нибудь измерение, кроме наших двух, вы в тамошнем Израиле, возможно, встретите все шесть миллионов евреев, погибших в печах и во рвах в наших с вами измерениях. Виноваты во всем мои земляки-англичане. Они яростно препятствовали иммиграции в Эрец-Исраэль практически обреченных европейских евреев. Поэтому я считаю моих бывших соотечественников соавторами Катастрофы. Судя по тому, что рассказываешь ты, Амирам, мы оказались умнее вас не после Шестидневной войны, когда у власти у вас уже утвердились те, кого ты называешь левыми. Ни при каких обстоятельствах преемник Бен-Гуриона Леви Эшколь не мог позвол

Вульф Шломо / Рассказы

разделась перед всеми, чем и вошла сначала в античную историю, а потом и в мировую живопись. Подвиг совершила. И прочие картины - с мельчайшими подробностями того, что у любой нормальной женщины скрыто под купальником. Да еще Тамара вдруг говорит: "Правда, Дим, вот эта на Таню похожа?" "Ничуть не похожа, - у меня даже дыхание перехватило. - Эта брюнетка, а Таня блондинка." "Она имеет в виду, что тело похоже, - небрежно замечает Таня. - Бюст у меня ничуть не хуже. И кожа белее, чем у итальянки. Я уверена, что на ее месте смотрелась бы лучше." "Конечно, лучше, - намеренно мучает нас Тамара. - Вот как-нибудь сделаем фотографию в той же позе, сами убедитесь. Особенно, если в цвете. Этот художник, если бы Танечку встретил, итальяночку свою выгн

Вульф Шломо / Тяжелая вода

ову сегодня, спустя два десятилетия мира с Египтом, реализовать казалось бы очевидный проект водоснабжения нашей страны по синайскому трубопроводу из дельты Нила? Там эта пресная вода уже никому не нужна - Нил выбрасывает в море более ста миллиардов кубометров в год. И одного-двух процентов - в пределах точности годового сброса -нам хватило бы на все наши нужды с полным отказом от всех прочих проектов. Относительно короткий наземный трубопровод во много раз дешевле донного водовода из Турции, транспортировка и очистка едва ли потянут на полдоллара за тонну. Я уж не говорю о том, что отходы от очистки нильской воды - не соль, а ил, то есть органика, хоть сейчас на поля Синая и Негева." "Вы, как постоянный гость нашей радиостанции, неодно

Вульф Шломо / Шаг в сторону

будете у меня же раз в неделю вот в эти часы. Конечно, конечно, мы будем искать вам место. Разумеется, по специальности, это же наша работа, но... столько людей... и у вас такой возраст, что... Ищите и сами, если хотите хоть кем-нибудь работать..." *** "Меня тоже привлекает доктор Арензон," - профессор Тедди Миндлин выслушал специально приехавшего в Иерусалим на мое интервью профессора Штугарта. "Без вашей рекомендации, - в порыве благодарности обратился я к американцу, - никто бы не решился..." "Ложил я с прибором на все рекомендации, - в своей раздражающей ватичной манере простого парня обратился ко мне Тедди по-русски и добавил по-английски: - Я сказал, что, когда мне надо избавиться от нерадивого сот

Газданов Гайто / Вечер у Клер

л дружбу других людей, и тогда вдруг я ощутил ее до конца. Она становилась особенно дорога, когда появлялся призрак смерти или старости, когда многое, что было приобретено вместе, теперь вместе потеряно. Я думал: дружба - это значит: мы еще живы, а другие умерли. Помню, когда я учился в кадетском корпусе, у меня был товарищ Диков; мы дружили потому, что оба умели хорошо ходить на руках. Потом мы больше не встречались - так как меня взяли из корпуса. Я помнил о Дикове, как обо всех остальных, и никогда не думал о нем. Спустя много лет в Севастополе в жаркий день я увидел на кладбище деревянный крест и дощечку с надписью: "Здесь похоронен кадет Тимофеевского корпуса Диков, умерший от тифа". В тот момент я почувствовал, что потерял друга. Бог весть,