Книги в электронном виде

Белаш Александр, Белаш Людмила / Эскорт {Война кукол}

освятил немного времени письму на станцию. Удобней послать его прежде, чем "Сервитер Бонд" прыгнет через барьер пространств - и впереди лихтера, и за ним следом запылают вихри электромагнитных возмущений; так природа сердится на дерзкий разум, отыскавший сверхсветовой проход. Плохо отправлять почту, когда на внешних антеннах громадными пылающими вымпелами пляшут протуберанцы. Перечислив неисправности и запросив надбавку, Форт немного выждал - не треснет ли еще что-нибудь? - и выкинул письмо в эфир. Привет регистру Ллойда! Пришла пора любви между регистром и транспортно-страховой компанией. - Вибрации, - сквозь челюсти оповестила Эш. - У нас вибрации корпуса. Включаю антирезонатор. "Это похоже на учебную тревогу, - мелькнуло у Форта. - То одно, то другое, то третье

Хаггард Генри Райдер / Жена аллана

ало упавшее дерево в обхват, пожалуй, с туловище взрослого мужчины. Сломанные ветви, принявшие на себя тяжесть дерева при его падении, поддерживали ствол над землей. Одним движением, так быстро, как этого требовали обстоятельства, я бросился под дерево. И тут же услышал, как хобот слона с глухим стуком опустился на спину коня. Несчастное животное свалилось с переломанным хребтом поперек ствола, под которым я скрючился. В моем убежище сразу стало темно. Через каких-нибудь десять секунд слон обмотал хоботом шею своей жертвы и одним могучим рывком отбросил мертвую лошадь от дерева. Я отполз назад, как можно ближе к переплетенным корням. Мне уже было ясно, чего именно добивается слон. И верно - красный кончик хобота стал приближаться ко мне. Если б ему удалось обвить мою руку

Федорова Нина / Семья

призван к участию в усмирении миссис Парриш. Он явился с коробочкой показать ей свою коллекцию марок. - Это - из Канады. - Канада! Я была там. Выбрось сейчас же эту марку. Канада мне не понравилась. - Это из Советской России: редкая марка. - И ты держишь ее? Дай сюда! - И она разорвала Димино сокровище. Скрывая слезы, он ползал по полу, собирая кусочки и закаляя свое сердце для жестокого плана, как расквитаться с миссис Парриш за это ее преступление. Но главной страдалицей, главной жертвой и самым частым посетителем миссис Парриш была Бабушка. Миссис Парриш, так сказать, всем своим большим и грузным телом оперлась на хрупкое плечико Бабушки и там покоилась. 6 Дима всегда чувствовал себя вполне удовлетворенным жизнью, но с водворе

Беллоу Сол / На память обо мне

не побежишь - вот почему она велела тебе раздеться... Будь я на твоем месте, я б ее сграбастал и повалил. А ты небось даже не поимел ее. "Даже не..." - повторил я про себя. И почему я не опрокинул ее на кровать прямо в шубе, едва мы вошли в комнату, не задрал ей юбку, как сделал бы он? Потому что ему это на роду написано. А мне - нет. Мне это не дано. - Значит, вот оно как. Тебя мастаки облапошили, причем она работала не одна. Она тебя заманила. По тебе сразу видно, что тебя надуть ничего не стоит. Еврейчикам не положено путаться с этими мерзавками профурами. Но когда вы вырываетесь из дому, вам не хуже других хочется погулять вволю. Вот так-то. И где ты выкопал это платье в таких здоровущих розах? Видать, потоптался-потоптался там, торчалка торчит - тут впору чт

Беллоу Сол / Серебряное блюдо

Папка сердито отбивался, и они сделали несколько кругов по комнате, но тут Вуди приемом, который заимствовал из ковбойского фильма и даже как-то раз применил на спортивной площадке, удалось опрокинуть папку, и они рухнули на пол. Вуди - он был килограммов на десять потяжелее - очутился наверху. Они приземлились на полу около печки, которая стояла на расписном жестяном поддоне, оберегавшем ковер. И вот тут-то, когда Вуди навалился на папкин тугой живот, ему открылось, что он ничего не добился, опрокинув папку. Он не мог заставить себя засунуть руку папке под брюки, вытащить блюдо. А папка, как и подобает отцу, на которого сын поднял руку, и вовсе взъярился: он высвободился и врезал Вуди по лицу. Заехал ему раза три-четыре в нос. Вуди зарылся папке головой в плечо, обнял ег

Внутренний Предиктор СССР / О текущем моменте №2(14), 2003г

Арсеньева Елена / [ИСТОРИЧЕСКИЕ НОВЕЛЛЫ О ЛЮБВИ] Ночь на вспаханном поле

е ее было неподдельным, когда тот погиб при переправе через разлившуюся реку Великую. Плот, на котором переплывали всадники, перевернуло волнами, Свенельд пытался спасти коня своего, но утонул вместе с ним. Тела его так и не нашли. Могилой его стала неистовая река... Одна утеха была Ольге - рядом со Свенельдом лежит на дне реки его боевой конь, а сам воин увешан тяжелым оружием, облачен в панцирь. Именно эта тяжесть и потянула его на дно - она же останется при нем на далеком том свете. Вот только беда: не попасть Свенельду в Валгаллу, рай для воинов! Ведь он не пал в бою, а утонул... как дитя малое, неразумное... Ольга не подавала виду, но душа ее была отравлена страшным горем. Как несправедливо устроен мир! Ей никогда не встретиться после смерти ни с Иг

Арсеньева Елена / [ИСТОРИЧЕСКИЕ НОВЕЛЛЫ О ЛЮБВИ] Толстая нан

убам. Анна отпрянула. А впрочем, между ними стоял большой, широкий стол. Никакой опасности. Не о чем беспокоиться. Какая жалость!.. - Как вас зовут? - спросила Анна тем же чужим, неузнаваемым голосом. - Эрнест-Иоганн, - ответил он, совершенно правильно поняв вопрос: герцогине хотелось знать его имя, а не фамилию! - Эрнест-Иоганн, - повторила Анна. - Эрнест-Иоганн... Сядьте, возьмите перо, пишите. Он метнул на герцогиню удивленный взгляд: писать секретарю назначено, а он лишь мелкий канцелярист. Не по чину честь! Однако через минуту понял, что никакой субординации не нарушено: написать под диктовку Анны Иоанновны ему пришлось приказ о назначении его, Эрнеста-Иоганна Бирона (именно тогда он первый раз назвался этой звучной аристократической

Арсеньева Елена / [ИСТОРИЧЕСКИЕ НОВЕЛЛЫ О ЛЮБВИ] ИМЯ СВОЕ Правительница софья алек

н ведь сам учил ее гиштории, и они вместе рассуждали когда-то, правдивы ли были обвинения против Бориса Годунова в убийстве царевича Димитрия. Да, верно: Софья неслучайно выбрала именно день 15 мая для мятежа! Но если еще утром она была готова отдать страшный приказ... вернее, готова была закрыть глаза на то, что свершится как бы само собой, как бы против ее воли, - допустить гибель мачехи и сводного брата, то теперь пролившаяся кровь, мученическая смерть Матвеева и Афанасия Нарышкина отрезвили ее. И она лихорадочно размышляла о том, что даже если она добьется нынче того, о чем мечтала, даже если ненавистные Нарышкины сгинут, а ее провозгласят правительницей при немощном брате Иване, то имя ее будет навечно запятнано кровью. Когда пройдет кровавый угар и народ опамя

Арсеньева Елена / [ИСТОРИЧЕСКИЕ НОВЕЛЛЫ О ЛЮБВИ] Первая и последняя ЦАРИЦА АНАСТАС

ами, и злобным выражением глаз. Они остались на месте, даже когда все прочие бояре следом за царицей втянулись по одному в просторную государеву опочивальню. - А ты что же сидишь, князь Владимир? - послышался новый голос. Анастасия вздрогнула. Сильвестр появился! Все знали о слабости, которую Сильвестр питал к князю Владимиру. Ходили слухи, что поп присягнуть-то царевичу Димитрию присягнет, однако намерен просить царя назначить опекуном сына не Захарьиных, а именно Старицкого. Но для родственников царицы это конец. И для Анастасии с сыном - тоже... Ободренные голосом Сильвестра, Старицкие решились войти в опочивальню, хотя государь им сего не дозволял. Ох, осмелели, черные вороны... Не рано ли? Анастасия бросила на Старицких ненавидящий взгляд

Харри Джейн / В западне

едь я его видела, встревоженно размышляла Шери. Такое знакомое лицо... Уверенность в том, что они уже встречались, тоже пугала. Я допью кофе, вежливо попрощаюсь, уйду - и наваждение кончится, сказала себе Шери. Это лучший выход, самый безопасный. Она остро чувствовала устремленные на них взгляды... Вернее, на него. Половина женщин в ресторане поглядывала на мускулистого красавца. Шери даже казалось, что она слышит тихие смешки и перешептывание: "Посмотрите, какой мужчина... А что это за девица с ним? Неужели не мог найти красивее..." Шери была здесь единственной женщиной в джинсах, с волосами, стянутыми в хвостик, без макияжа на лице. А Парис выглядел как рекламная картинка из модного журнала. Белый костюм подчеркивал четкие линии его великолепной фигуры - у

лобановская Ирина / Анатомия развода

о угодно! А до тех пор помни, что ты в долгу! Вот оно как, оказывается... Она еще вдобавок в долгу... Аня злобно нахмурилась: - Ты на ходу меняешься и превращаешься в мерзкую тещу и требовательную мать! Вот! А с детей долгов не требуют! Она равнодушно махнула рукой. Мать уже становилась такой далекой, такой непонимающей... И пусть ее... Но сдаваться не собиралась ни одна, ни другая. - А твой этот... как его там?.. Так называемый муж... Он собирается работать, жениться на тебе и растить своего ребенка? - Собирается, - отозвалась Аня. - Очень даже собирается. Даже придумал имена. И для девочки, и для мальчика. - Молодец! - похвалила Евгения Александровна. - Имена - это самое главное! Что может быть важнее имен?! Все остальное- ерунда!..