Книги в электронном виде

Чичин Сергей / [Генерал Панк 2.] Хундертауэр

выдернутой шашкой. Разрезы в воздухе немедля сомкнулись, и вот уже Альграмар оказался снова один среди поля, и рапира в его руке излучала то же ровное серебряное сияние, а глаза цепко шарили по остальной массе гзуров, продолжавшей наступать на рысях. - И куда они подевались? - осведомился Хастред по возможности небрежно, стараясь не обнаружить, что сердце его колотится ныне о голенища сапог. - А хрен знает, - жизнерадостно отозвалась Тайанне. - Так не поймешь. Мало ли, какой ориентир подставил в формулу. - Навсегда пропали? - Да нет, ты чего, совсем темный? Обычное перемещение в пространстве. Вектор, если не ошибаюсь... - эльфийка прикусила губу, сморщилась и наконец махнула рукой куда- то на северо- запад. - Про расстояние и не спрашива

Александрова Наталья / Блондинка на завтрак

воей профессии, человек далеко не бедный, так как зарабатывал своими комбинациями хорошие деньги, Леня Маркиз, слабостью которого были умопомрачительно дорогие пиджаки и ботинки, Леня Маркиз увидел себя глазами бывшей одноклассницы. Серая неприметная куртка, мокрые волосы и грязные кроссовки. Пятно на джинсах и исцарапанные руки. Домашняя клетчатая рубашка, на которую Лолка вот уже две недели не может пришить пуговицу! К чести Лени, к своим отрицательным характеристикам он не стал добавлять наличие мокрого и дрожащего Пу И. Хоть песик и имел сейчас вид неказистый, все равно, это была Ленина родная собака, его и Лолина, а свой домашний любимец, как известно, лучше всех. - Как живешь? - спросила Виктория, хотя.., я и сама вижу. Леня не стал оправдывать

Грин Грэм / Брайтонский леденец

Все еще держа руку под скатертью, он окинул официантку пронзительным взглядом; одна из тех девчонок, подумал он, что ходят так неслышно, как будто боятся собственных шагов: тощая, бледная, еще моложе его. - Я уже сделал заказ, - сказал он. Она стала старательно извиняться. - Здесь было столько народа. А я сегодня с самого утра работаю. Только сейчас могла передохнуть. Вы что-то потеряли? Он отдернул руку, глядя на нее с угрозой в холодных глазах; щека его снова задергалась; именно мелочи всегда могут подвести: в голову ему не приходило никакого объяснения, почему он держал руку под скатертью. Она пришла ему на помощь: - Сейчас я положу другую скатерть для чая, и если вы что-нибудь потеряли... В один миг она сняла со стола перец, соль и горчицу, ножи, вилки,

Грин Грэм / Ведомство страха

, и лицо мистера Реннита исказилось - ему смертельно не хотелось отвечать. Он пробормотал: - Два места... в первом ряду, - и сразу же опустил трубку на рычаг, - Это театр? - Да, театр! - И они у вас даже не спросили фамилии? Давайте не будем валять дурака. Ведь я не мог вам этого не сказать. Вы должны знать все обстоятельства дела. Иначе было бы нечестно. Вам надо иметь это в виду, если вы согласитесь мне помогать. - Что я должен иметь в виду? - Я хочу сказать, что это может иметь какую-то связь с тем, что произошло. Когда меня судили, я понял: все может иметь какую-то связь. Хотя бы тот факт, что я в такой-то день обедал один в ресторане Холборна. Меня спросили, почему я был один. Я ответил, что люблю побыть один, но вы бы видели, с каким видом прокурор кивн

Грин Грэм / Меня создала англия

рушился вниз, выплескивая на дорожку серебристые осколки. Над крышами сверкнула пустая люлька американских гор, подвывая, словно заезженная граммофонная пластинка. У дальних палаток доморощенные стрелки палили по мишеням. - Сюда. Идем сюда. По спокойной глади озера, усеянного сигаретными коробками, двигалось пиратское судно. Извивающаяся тропинка с высаженными вдоль нее цветами выводила к маленькой эстраде, где двое мужчин в белых халатах играли с желающими в шахматы, игра стоила полкроны. И где бы вы ни шли - по розовым или зеленым лужайкам или в умышленной темноте, - за музыкой и выстрелами различалось неумолчное шипение скрытых прожекторов, на которые тучами летели мотыльки, чтобы оцепенеть на их пылающих вогнутых стеклах. Вверх к свету, вниз в темноту валится лю

Грин Грэм / Суть дела

не могут купить риса по твердой цене. - А я слышал, что они не могут получить свою долю продовольственной помощи, если не дадут взятки полицейскому. И это была сущая правда. На всякое обвинение во взяточничестве ты слышал здесь контробвинение. Всегда можно было сослаться на еще более бесстыдную продажность в другом месте. Сплетники из Администрации делали нужное дело: они внушали мысль, что доверять нельзя никому. Это все-таки лучше, чем преступная терпимость. И за что только, думал он, круто сворачивая, чтобы объехать дохлую собаку, я так люблю эти места? Неужели потому, что человеческая натура еще не успела здесь прикрыться личиной? Никто тут не станет болтать насчет земного рая. Рай находился на своем положенном месте - по ту сторону могилы, а по эту сторону царя

Данько Елена / Деревянные актёры

глаза, чтобы не прозевать чудесных превращений. Заиграл рожок. Султан начал плясать. Полы его красного халата развевались, он махал руками - сейчас у него отскочит рука... Рука отделилась от туловища, дёрнулась в сторону, и вдруг султан споткнулся, встал как вкопанный, а рука закачалась над ним в паутине ниток... Снова дёрнулась рука, султан тоже дёрнулся. Я видел: какая-то нитка захлестнула ему обе ноги, полы его халата сморщились и полезли кверху. Султан покривился на один бок. - Эге! - крикнул чей-то голос из толпы. - Запутался султан! За занавеской послышалась ругань. Султан, волоча ноги, протащился по сцене, как пучок тряпья, опутанный нитками. Из-за кулисы выбежала маленькая неаполитанка и, звеня бубном, протанцевала тарантеллу. Потом выходили Пьеро

Данько Елена / Побеждённый карабас

ки, в подвале гнездились змеи, а тараканы и клопы стадами ходили по всему дому, оставляя следы в густой пыли. Только в одной комнатке не было пыли. Там на стенах сияли зеленые обои в белый горошек. На столике блестела пишущая машинка. Перед ней сидела рыженькая секретарша с пушистым хвостом - лиса Алиса. Она любила аккуратность. Да разве приучишь Карабаса к аккуратности? Лиса печатала на машинке объявление о том, что завтра на Королевской площади откроется кукольный театр синьора Карабаса Барабаса. Уж конечно, Карабас добудет кукол! Завтра - за работу! Вдруг Карабас ввалился в двери, выдернул из машинки объявление и скомкал его. - Кончай работу! Мы едем в Ленинград! - В Ленинград? Да что вы? - ужаснулась лиса и даже всплеснула лапками. - А что та

Рожанский Ф. И. / Сленг Хиппи

Грин Грэм / Выигрыш

зле казино. Но мы сделали неудачный выбор. Лошадь была кожа да кости, а я совсем упустил из виду, что дорога шла в гору. Старый джентльмен со слуховым аппаратом в ушах двигался навстречу в сопровождении пожилой женщины, и они шли бы значительно быстрее, чем мы ехали. Когда они поравнялись с нами, я услышал, что они говорят по-английски. Женщина заканчивала рассказывать какую-то историю. - ...и вот так они несчастными доживали свой век, - сказала она. Старик хихикнул и попросил: - Расскажешь мне эту историю когда-нибудь еще. Я бросил взгляд на Кэри, надеясь, что она ничего не услышала, но напрасно. - Милая, - сказал я, - не будь суеверной хотя бы сегодня. - В приметах есть большой смысл. Кто знает, может быть, судьба посылает нам свое п

Райан Нэн / Любовь в эфире

отал в трубке густой бас, - тут ко мне зашел Бенни Браун, это наш лучший коммерсант, у него ключи от вашей машины. Договорился с ребятами из салона. Кэй улыбнулась. Машина входила в условия контракта. Популярные радиостанции давно уже практиковали бартер - реклама в обмен на товары и продукты. - Вы вообще как насчет "порше"? - Сойдет, пожалуй, - рассмеялась Кэй. - А если честно, то я просто в восторге. - Ну и, слава Богу, а то я подумал... Видите ли, у Салливана большой серебристый "Мерседес", и мне не хотелось бы... - Так то Салливан, ему как раз "Мерседес" и подходит. - Вот умничка! - с облегчением вздохнул Сэм. - В общем, машина на стоянке. Как соберетесь уезжать, заходите ко мне за ключами. - Да, пожалуй, прямо сейчас и зайду. Мне ведь жиль

Чудинова Елена / Мечеть парижской богоматери

несколько хлопков, маловыразительными обертонами прибавившихся к сокрушительному вою сирены. До укрытия бежать совсем недолго, минут десять. Оно какое-то совсем особенное, раз им пользуются только в исключительных случаях. Он, честно говоря, даже не думал, что близ Елисейских Полей есть где спрятаться. Адрес, услышанный только сегодня утром, был впечатан в память так, словно пребывал там всегда. Вот он, двухэтажный дом девятнадцатого века, не особняк, просто старый квартирный дом. Проскочив мимо мраморных ступеней парадного подъезда, Эжен-Оливье метнулся к черному ходу. Старый электрический звонок, наверное, проживший лет сто, издал на редкость пронзительную трель. Громоздкий домофон, верно, того же почтенного возраста, щелкнул почти тут же. - Алло? Дурац