, что в российском коммунизме были люди,
которые сознавали его человеческую "недоразвитость", и
пытались восполнить эту его человеческую, личностную
компоненту. (До революции это прежде всего -
богоискательское течение в российском коммунизме (С.
Булгаков, Н. Бердяев...), в советский период - например,
такая сильная фигура, как Э. Ильенков). Однако в целом мера
обезличенного схематизма, а следовательно - произвола и
насилия оказалась слишком велика. Тем самым, столь
родственное российскому общинному мышлению и принятое им в
коммунизме понятие ОБЩЕГО БЛАГА (именно не корпоративно-
кланового, а открытого, общего, когда ИНТЕРЕС КАЖДОГО
ПРИВХОДЯЩЕГО ЧЕЛОВЕКА ВКЛЮЧАЕТСЯ И ПРИВОДИТ К ПЕРЕОСОЗНАНИЮ
ИНТЕРЕСА ВСЕХ), понятие это сначала было подменено понятием
БЛАГА КЛАССА, а затем, по мере советского государственного
строительства - понятием БЛАГА ГОСУДАРСТВА. Тем самым общее
благо в значительной степени было отчуждено от понимания,
воления и владения большинства людей России и присвоено
классом (группой, корпорацией) государственных чиновников.
(Возникло как бы своеобразное коллективистски-клановое благо
- нечто родственное сознанию Востока, - не зря же советский
социализм оказался наиболее устойчивым в Китае).
Одновременно (по-видимому, больше всего из-за неразвитости
человеческой компоненты, из-за экономического схематизма
коммунизма) происходило редуцирование понятия человеческого
блага только к его товарно-потребительской форме. А раз так,
и раз идеал потребительского изобилия (подменивший идеал
коммунистических общественных отношений) пока (а может и
вообще) недостижим, значит, опять возникают отношения
конкуренции. (Сначала - на макрогосударственном уровне:
лозунг типа "Догнать и перегнать Америку" и т.п. как раз и
может значить, что государственно- монополистическая
чиновническая корпорация России |