дет. Конь его полусонный, хромой
Вот-вот упадет.
II
Только дымок, дымок без огня
Из пырейных груд В небо струится на склоне дня —
А царства прейдут.
III
Девушка с парнем идут в стороне,
Тихи их речи. Люди забудут скорей о войне,
Чем об этой встрече. 1915
РОЖДЕСТВО 1924 ГОДА
«Мир на земле!» — под благовест и звон Поет попов наемных миллион. За тысячу
девятьсот лет молитв Мы получили газ для новых битв.
УОЛТЕР ДЕ Л A MAP
ВСАДНИК
Я слышал, как всадник Съехал с холма, Луна освещала Тускло дома; И шлем
серебрился, И бледен был гость, И лошадь — бела, Как слоновая кость.
СЕРЕБРЯНОЕ
В туфлях серебряных месяц нарядный Ходит и ходит в ночи непроглядной; Чуть он
задержит серебряный взгляд -Сад серебрится и вишни горят, Жмурятся окна от
лунного блеска, И серебрится в лучах занавеска; Пес безмятежно в своей конуре
Спит и не знает, что он в серебре; Луч в голубятне, и снится голубке Сон о
серебряноперьевой шубке; Мышка бежит — в серебре коготки И серебром отливают
зрачки; И, неподвижна в протоке лучистой, Рыба горит чешуей серебристой.
СЛУШАТЕЛИ
«Есть тут хоть кто-нибудь?» — Путник спросил
У дверей, освещенных луной;
А рядом, в тиши, у опушки пасся
Конь его вороной.
И птица испуганно с башни взлетела
У Путника над головой,
И вновь он ударил в тяжелые двери:
«Да есть тут хоть кто-то живой?»
Но никто не спустился к Путнику,
Из-за гущи листвы, из окон
Никто на него, онемевшего,
Человечьим не глянул оком.
Только слушатели — привидения,
Нашедшие в доме ночлег,—
Стояли и слушали в лунном свете,
Как говорит человек.
Стояли толпою на лестнице темной,
Ведущей в пустынный зал,
И молча внимали тоскливому зову,
Который тьму прорезал.
И Путник почувствовал их, он понял,
Что это безмолвье — ответ;
А с неба, сквозь листья, на круп коня
Звездный ложился свет.
И Путник внезапно с удвоенной силой
Ударил в глухую дверь:
«Я клятву сдержал, я вернулся, но кто мне
Об этом скажет теперь!»
Бесчисленным эхом метался по дому
Путни |