Книги в электронном виде

Полякова Татьяна / Фуршет для одинокой дамы

ь дверь на балкон, ночь обещала быть душной, лучше включить кондиционер. Я подошла к балконной двери. - Прекрати, - нервно оборвал кого-то женский голос, сегодня вечером я слышала его достаточно, чтобы сразу узнать: говорила Регина номер 2. Я поспешно вышла на балкон и смогла увидеть даму в красном, впрочем, сейчас на ней была пижама ядовито-зеленого цвета. Девица стояла на балконе, устремив взор куда-то вдаль, и, должно быть, пыталась успокоиться, роскошный бюст поднимался и опускался с частотой, указывающей на нервное возбуждение. - Сукин сын, - пробормотала она, вдруг резко повернулась, увидела меня и поспешно скрылась в номере, громко хлопнув дверью. "Ну и дела, - заметила я в раздумье, укладываясь спать. - Выходит, у администратора проблем с памят

Март Михаил / Покореженное эхо

окументацию в область. Начальство не позволяет нам лезть в чужой огород. — Завалят они это дело, Степа. — В областной прокуратуре есть одна акула, она любые орешки разгрызает. Помните Ксению Задорину? — Красотка, от которой за версту французскими духами разит? — Внешность — это второй ее плюс. — Слышал, она не замужем? — Не намекайте. Я под каблук женщине добровольно не пойду. — Железная леди? — Я при ней и рот боюсь открыть. — Ну ладно, удачи. На пороге врач столкнулся с капитаном Сухоруковым. Извинившись, Сухорукое зашел. — Степан Яковлевич, дело-то дрянь. Прокуратура нам ордер на обыск не даст, а Вяткина дома нет. Дверь никто не открывает. — Сядь, Боря. Ты часом спирта в морге не тяпнул? Я знаю о твоих др

Март Михаил / Тем тяжелее будет падение

лянув на следователя. — По логике вещей, Грачкина ранили в другом месте. Он пришел с улицы, следы в подъезде это подтверждают. Потом сидел на кухне, а затем перебрался в кровать. Сам себя он ранить не мог, разумеется. Значит, нож принадлежал не ему, а убийце, который впоследствии покончил с хозяйкой и ее дочерью. Убийца, возможно, ушел через окно. Не берусь утверждать. Меня смущает найденное в подъезде полотенце. Но возможно, Грачкин уже пришел с полотенцем и бросил его внизу, а потом поднялся наверх. Перед тем как приехать к вам, я опросила соседей. К сожалению, никто ничего не видел и не слышал, все спали. Но я думаю, что убийца присутствовал в доме, пока Грачкин истекал кровью на кухне. Человек по доброй воле умирать не станет. А раз у него

Маклин Алистер / Караван в ваккарес

зать, что у вас что-то случилось? - Пропал мой брат. - Ваш брат? Я знаю, что пропал какой-то Александре. Все говорят об этом. Это ваш брат? Его не нашли? Она покачала головой. Ее золотисто-каштановые волосы касались стола. - А это ваша мать находится в большой кибитке, окрашенной в зелено-белый цвет? Она кивнула, но не подняла глаз. - Ну, зачем слезы? Ведь он не так долго отсутствует. Вот увидите, он скоро появится. И опять девушка ничего не сказала. Она положила руки на стол, опустила на них голову и беззвучно, но так горько разрыдалась, что ее плечи неудержимо затряслись. Боуман, на лице которого появилось ожесточение, дотронулся до плеча молодой цыганки, поднялся и вышел. Когда он появился с мрачным видом, Сессиль взглянула на него с некоторым б

Льювеллин Сэм / Тросовый тальреп

укрывавших их с юга. - А что же на это мог бы сказать мистер Лундгрен? - спросил я. - На плевки? Из тех слов, что я услышал в ответ, стало ясно, что плевки на роскошном паркете были из того разряда вещей, по поводу которых мистер Лундгрен не будет поднимать лишнего шума. - У мистера Лундгрена есть свои основания поддерживать хорошие отношения с местными жителями, - сказал Эван, и в его бороде сверкнули желтые зубы. - В особенности со мной. Вон, видите... - Он показал в сторону моря. За неясными очертаниями островов какое-то длинное, громоздкое транспортное судно направлялось на север. - Идет, чтобы загрузиться в каменоломне. А потом направится на юг, уже с грузом. - Что вы имеете в виду? Эван выбросил самодельную сигарету в окно и сказал: - Он купил

Льювеллин Сэм / Прилив

ку и поцеловала меня спокойно и бесстрастно. И ушла, не оглядываясь. Днем раньше она принудила меня подписать закладную на первый дом в Ислингтоне. Во время кругосветки мы несколько раз общались с Мэри Эллен по радио. Она сообщила, что нашла работу в компании "Ллойд" - самой крупной и престижной страховой компании в мире, и дела идут отлично. Работа больше была связана с приготовлением чая, нежели со страхованием, но Мэри Эллен много чего хотела доказать себе и всему миру и довольно скоро рассталась с сервировочным столиком. К тому времени как я совершил еще две кругосветки, Мэри Эллен должна была вскоре стать важной особой в синдикатах "Мак-Мурдо". Компания "Ллойд" - это группа морских страховых компаний, которые оценивают степень риска и принимают страховые прем

Фрэнсис Дик / Рефлекс змеи

к дому. В его голосе звучали усталость и подавленность - несомненно, это он и чувствовал. Украдкой глянув на него, я понял, что, несмотря на все мои старания вести машину осторожно, ему больно. - Он на полчасика зашел к приятелю, - сказал Стив. - Они выпили по паре стаканчиков виски. Так глупо. Просто заснул... Мы долго ехали молча. Он думал о своем, я - о своем. - Только в прошлую субботу, - проговорил Стив. - Всего неделю назад... Минуту назад - жив, сейчас - мертв... как все. - Здесь налево, - сказал Стив. Мы повернули несколько раз налево, потом направо, и наконец выехали на улочку. По одну сторону ее шла живая изгородь, по другую тянулись опрятные домики. Неподалеку впереди творилось что-то неладное. Горели огни,

Гаркушев Евгений / Грани матрицы

в я не очень-то верил, может быть, они все же отправят меня домой. Не исключено, что меня давно уже ищут. Родственники, друзья, коллеги... Не мог же я просто так пропасть на несколько месяцев? В то, что прошло десять лет, как утверждал Варшавский, я не верил. Так не бывает. Зачем только он придумал эту ерунду? Да затем, чтобы удержать меня на месте! Елки стали реже, и я, как и надеялся, вышел к железнодорожному пути. Точнее, увидел путь с холма. Проблема заключалась в том, что на путь нельзя было выйти - он был обнесен трехметровым бетонным забором с колючей проволокой наверху. И вместо двух рельсов на бетонном полотне лежал лишь один! Зрелище железной дороги с одним рельсом мне совсем не понравилось. Я успокоил себя тем, что это, наверное, знаменитая моно

АСКИЛЬДСЕН Хьелль / Все хорошо, пока хорошо

акого-то красного дыма. - Прости. Мне тоже жаль. Но это от меня не зависит. Мне б самому хотелось, чтоб было иначе. А вышло так. Он смолк. Столбик пепла упал на скатерть. Он взглянул на Рут, но разминулся с ее глазами. - Все было так хорошо, пока было хорошо, - сказал он. - Я мечтал, чтоб это продолжалось. Я надеялся, так будет навсегда. Но ничто не вечно. Она встала. Слеза скатилась по щеке и капнула на скатерть возле ножки бокала. - Прости, я на минутку, - выговорила она севшим голосом. - Сейчас вернусь. - Точно? Она кивнула, не глядя на него. Он провожал ее взглядом, пока перегородка не скрыла ее. В десять тридцать он попросил счет. ПОМИНКИ Было много венков. Все говорили, каким хорошим, замечательным человеком она была. Я н

Апшерони Али / Книга размышлений

к. Меня интересуют вовсе не вершины власти, а горизонты знаний и просторы мысли. Главным моим желанием является увидеть человечество преображенным к лучшему, отринувшим неравенство и угнетение, одолевшим враждебность, невежество и суеверия, а также осознавшим подлинную ценность знаний и сокровищ человеческого духа. Я равнодушен к пышным титулам любого рода, поскольку все они гораздо ниже звания мыслящего человека.

/ Суфии: Восхождение к истине

в подарок тысячу овец и одарил ее, кроме того, еще тысячей динаров. Затем он послал ее со своим слугой к ал-Хусай-ну, и тот спросил ее: «Сколько дал тебе мой брат?» Она сказала: «Тысячу овец и тысячу динаров». И ал-Хусайн приказал одарить ее так же, а затем отправил ее со своим слугой к ибн Джафару, который спросил ее: «Сколько дали тебе ал-Хасан и ал-Хусайн?» Она ответила: «Две тысячи овец и две тысячи динаров». Ибн Джафар приказал подарить ей две тысячи овец и две тысячи динаров и заметил ей: «Если бы ты пришла ко мне первому, я б заставил их раскошелиться». Так старуха вернулась к своему мужу с четырьмя тысячами овец и четырьмя тысячами динаров». Эмир Басры и поэт Ман ибн Заида был правителем иракцев в Басре. К его дверям подошел как-то некий поэт, пробыл там некоторое вр

Коэльо Пауло / Одиннадцать минут

Весь городок впал в горделивое ошеломление, когда его дочь - красавица Мария - вернулась из Рио в сопровождении иностранца, который приглашал ее в Европу, чтобы сделать звездой. Об этом узнали все соседи - ближние и дальние, - а все одноклассницы задавали только один вопрос: "Как это у тебя вышло?" - Повезло, - отвечала Мария. Но подруги продолжали допытываться, со всякой ли, кто приезжает в Рио, случается подобное, потому что это было очень похоже на эпизод "мыльной оперы". Мария не говорила ни "да", ни "нет", чтобы придать особую ценность обретенному ею опыту и показать девчонкам, что она - человек особый. У нее дома швейцарец снова достал свой альбом и буклет и контракт, а Мария тем временем объясняла, что у нее теперь есть свой импрес