Книги в электронном виде

Хантер Эрин / [Новое пророчество 1.] Полночь

уться, но вдруг задумалась. - Ладно уж, - без тени благодарности буркнула она. - Иди раздобудь мышиной желчи, а я пока начну перестилать подстилки. Глаза Белочки ласково заблестели. - Лучше ты сходи за желчью, ладно? - Нет уж. Дым специально сказал тебе об этом, помнишь? Неужели ты думаешь, что он не проверит? Белочка беспечно дернула плечом. - Но попробовать-то надо было! Взмахнув хвостом, она поскакала на поиски Пепелицы. Ежевика заторопился к палатке старейшин, которая представляла собой клочок травы под стволом поваленного дерева. От дерева осталась лишь выжженная оболочка, едко пахнущая пожаром, который бушевал в лагере четыре сезона тому назад, когда Ежевика был еще крошечным котенком. С тех пор вокруг ствола снова вырос

Хантер Эрин / [Новое пророчество 2.] Восход луны

крикнул им вслед Грачик. Ураган расслабился и опустил шерсть. Белочка с шумом перевела дух и плюхнулась в траву. Все коты, включая Пурди, с еще большим уважением смотрели на Полночь. Ежевика вышел вперед и уважительно наклонил голову. - Спасибо, Полночь, - сказал он. - Это могло кончиться для нас очень плохо. - Думаю, сейчас не лучшее время для битвы, - признал Грачик, и Ураган невольно сморщился от неприкрытого раздражения, звучавшего в его голосе. - И все-таки, я хотел бы знать, почему ты не предупредила нас об этих лисах? Ты говорила, что видишь будущее по звездам, так неужели они ничего не сказали тебе о лисицах?! Ураган ни за что не осмелился бы задать такой вопрос, но теперь он весь обратился в слух, ожидая ответа Полночи. Она расска

ХАНТЕР Джиллиан / Потерянная честь

л ее за плечи. - Не думаю, что вам следует так долго стоять. - Я чувствую себя отлично. - Это было неправдой, колено болело. Голова кружилась и болела тоже, но, что еще хуже, ей хотелось, чтобы он подольше не выпускал ее из своих лапищ. Сидни заставила себя отодвинуться. Он последовал за ней. Стараясь увернуться, она каким-то непостижимым образом вновь оказалась в его объятиях. Его губы коснулись ее рта, и все вокруг превратилось в розовую дымку. Она начала падать, но железные руки подхватили и удержали ее. Лицо Райлена поплыло перед ее глазами, а рот требовал еще и еще. Прижатая к письменному столу, она утонула в его поцелуях. Книги и бумаги падали на пол, месяцы работы были потеряны в один момент. Сидни отстранилась и посмотрела на Де Уайльда. Райлен вопро

Скаландис Ант / [Причастные 2.] Охота на эльфа

ине - только одиннадцать, но для благопристойных немцев - это глубокая ночь, восточная часть города давно погрузилась во тьму, да и в западной почти ничего не работает в это время, только ночные клубы, да вокзальные магазинчики и рестораны. Более шумного и противного места, чем Цоо в этот час в германской столице не найти! По шикарной Ку'дамм слоняются наширявшиеся наркоманы и торговцы всяким поганым зельем, полуголые раскрашенные девки и не более одетые персонажи малопонятной сексуальной ориентации, даже "штадт полицай", такая незаметная в других местах и в другое время, выползает здесь и сейчас на всеобщее обозрение и начинает угрожающе похлопывать резиновой дубинкой по ладони, опершись на свою пижонскую четырехцилиндровую "Хонду" в боевой раскраске. А сколько тут цве

Валентинов. Н.В. / Наследники Ленин

письму придется возвратиться, передавая об унизительном положении Троцкого в средине 1925 г. "Одним из центральных вопросов является,- писал Троцкий -- поднятый Лениным вопрос о реорганизации Рабкрина и ЦКК. Замечательно, что даже этот вопрос изображается как предмет разногласий между мною и Лениным, тогда как этот вопрос, подобно национальному, дает прямо противоположное освещение группировкам в Политбюро. Совершенно верно, что я очень отрицательно относился к старому Рабкрину. Однако Ленин в статье "Лучше меньше, да лучше" дал такую уничтожающую оценку Рабкрина, которую я никогда не решился бы дать. "Наркомат Рабкрина, -- писал Ленин, -- не пользуется сейчас ни тенью авторитета. Все знают, что хуже поставленного учреждения, чем учреждение Р

Войтинский В.С. / 1917-Й. год побед и поражений

имело -- так как об оставлении поста никто из них и не помышлял. Но с каким восторгом встретили они весть о том, что линия перешла в руки "товарища Бубликова"! С каким волнением передавали друг другу подробности об этом "товарище", -- оказавшемся, по их сведениям, не то машинистом, не то кондуктором с Николаевской железной дороги! А всем населением Сибири бубликовс-кая телеграмма была принята как благая весть об избавлении от ненавистного общественного строя и, вместе с тем, как сигнал устранять старое начальство, брать в свои руки дело управления. Ниже я расскажу, как протекал у нас процесс "ликвидации" старого строя. Но сперва остановлюсь на одном частном вопросе. 3--4 дня спустя, когда посылались в Иркутск телеграммы из Петрограда и Москвы

Воронин Андрей Гарин Максим / Пощады не будет никому (Муму 1.)

ана существовали два человека, которым он был обязан всем, что имел. Одного из них уже не было в живых, Чекан сам похоронил Данилина, чуть-чуть опоздав на его зов, второй вот-вот должен был появиться из-за стеклянных дверей. Наконец стали появляться пассажиры. Они столпились возле конвейера с лентой, по которой медленно плыли чемоданы и всевозможная кладь. Михара вышел одним из последних. В правой руке он держал чемоданчик размером с портфель. Стальные уголки тускло поблескивали. С такими чемоданчиками уже давным-давно перестали ходить даже сантехники, а если их еще и можно было где-нибудь увидеть, так это в банях. Пенсионеры, как правило, приносили в них смену белья, кусок мыла, мочалку и пару бутылок пива, привязывая к чемоданчику бечевкой отменный березов

ТОМПСОН Хантер / Ангелы ада

здаться впечатление, что, даже если Ангелы и были такими монстрами, какими они казались на первый взгляд, возможности у копов были довольно ограничены. И уж, конечно, мистер Линч прекрасно осознавал, что, ввязавшись в такое дело по политическим причинам, он пошел по довольно ненадежному следу. Доклад был красочный, интересный, изобиловал деталями и следовательно постоянно щекотал нервы, т.е. являл собой стопроцентно образцовый документ для поднятия оглушительной шумихи в национальной прессе. Там было перечислено множество безумных акций, приведена масса примеров бессмысленного вандализма, оргий, уличных драк, извращений и показана странная вереница невинных жертв - всего этого даже на бумаге, даже при изложении скупым полицейским языком, было достаточно, что

Влади Марина / Владимир или прерванный полет

ужчины от четырнадцати до семидесяти ушли на фронт или к партизанам. Немцы отступают - это разгром. Деревня чудом уцелела, но страшное предчувствие подтверждается: все мужчины убиты. С фронта пришли похоронки: "Погиб за Родину". От партизан - страшное сообщение: "Никого в живых из деревни такой-то". Когда женщины видят небольшую группу советских солдат с двадцатипятилетним капитаном во главе, решение их уже принято. Накормив и напоив мужчин, они топят баню. Каждая приносит чистое белье, на свежих постелях - россыпи вышитых подушек. Измученные солдаты засыпают, обретая после долгих месяцев войны это забытое счастье. В одной избе все не гаснет свет. Самая отважная из женщин говорит с молодым капитаном: - То, о чем я попрошу се

стайл Валери / ИЕРОГЛИФ СЧАСТЬЯ

, к себе домой. Вся вечерняя жизнь в перенаселенном чайна-тауне, казалось, была вынесена на улицу. Семьи вытаскивали наружу табуретки и стулья и ужинали прямо здесь, на виду у прохожих. Здесь же готовилась еда на продажу на небольших переносных жаровнях, закрепленных на специальных платформах трехколесных велосипедов. Многие уже устраивались спать, причем тоже прямо на улице, возле входа в дом, ибо без кондиционера внутри было очень душно. Сюзанне с ночлегом повезло. Как дорогую гостью из далекой страны ее разместили в комнате, где был этот самый кондиционер. Страшная усталость после дороги и перенасыщение впечатлениями дали себя знать, и она быстро заснула. Наутро, наскоро перекусив на кухне парой тостов, запив их чашкой чая по- английски, с молоком, и зах

Фельштинский Юрий (Редактор-сост / Был ли Сталин агентом охранки?§

рской Охранки". У меня закружилась голова. Нет конца ударам! Все перевернулось. Не о чем говорить, объяснять. Все ясно. Но какая убийственная ясность [...] Какое отчаяние за все прошлое, нет, это неправда! Подлая мысль все, -- но не это. Потом перечла все "по порядку". Нет, и это правда, правда! Как пережить этот удар? Как довести его до сведения Л. Т[роцкого] и других погибших? Как все это могло произойти? Непостижимо. Это сильнее атомной бомбы. Его надо было судить! [...] И Орлов подлец. Молчал из боязни за свою драгоценную жизнь. Какой позор. В чистую революцию вошел элемент грязи и все запачкано. [...] Как произошло, что в архивах были найдены документы о [Р. В.] Малиновском, а о его коллеге они всплыли только теперь?"². Наивно считать,

Василевская. В.Я. / Воспоминания. Катакомбы XX века