Книги в электронном виде

Льювеллин Сэм / Тросовый тальреп

укрывавших их с юга. - А что же на это мог бы сказать мистер Лундгрен? - спросил я. - На плевки? Из тех слов, что я услышал в ответ, стало ясно, что плевки на роскошном паркете были из того разряда вещей, по поводу которых мистер Лундгрен не будет поднимать лишнего шума. - У мистера Лундгрена есть свои основания поддерживать хорошие отношения с местными жителями, - сказал Эван, и в его бороде сверкнули желтые зубы. - В особенности со мной. Вон, видите... - Он показал в сторону моря. За неясными очертаниями островов какое-то длинное, громоздкое транспортное судно направлялось на север. - Идет, чтобы загрузиться в каменоломне. А потом направится на юг, уже с грузом. - Что вы имеете в виду? Эван выбросил самодельную сигарету в окно и сказал: - Он купил

Льювеллин Сэм / Прилив

ку и поцеловала меня спокойно и бесстрастно. И ушла, не оглядываясь. Днем раньше она принудила меня подписать закладную на первый дом в Ислингтоне. Во время кругосветки мы несколько раз общались с Мэри Эллен по радио. Она сообщила, что нашла работу в компании "Ллойд" - самой крупной и престижной страховой компании в мире, и дела идут отлично. Работа больше была связана с приготовлением чая, нежели со страхованием, но Мэри Эллен много чего хотела доказать себе и всему миру и довольно скоро рассталась с сервировочным столиком. К тому времени как я совершил еще две кругосветки, Мэри Эллен должна была вскоре стать важной особой в синдикатах "Мак-Мурдо". Компания "Ллойд" - это группа морских страховых компаний, которые оценивают степень риска и принимают страховые прем

Фрэнсис Дик / Рефлекс змеи

к дому. В его голосе звучали усталость и подавленность - несомненно, это он и чувствовал. Украдкой глянув на него, я понял, что, несмотря на все мои старания вести машину осторожно, ему больно. - Он на полчасика зашел к приятелю, - сказал Стив. - Они выпили по паре стаканчиков виски. Так глупо. Просто заснул... Мы долго ехали молча. Он думал о своем, я - о своем. - Только в прошлую субботу, - проговорил Стив. - Всего неделю назад... Минуту назад - жив, сейчас - мертв... как все. - Здесь налево, - сказал Стив. Мы повернули несколько раз налево, потом направо, и наконец выехали на улочку. По одну сторону ее шла живая изгородь, по другую тянулись опрятные домики. Неподалеку впереди творилось что-то неладное. Горели огни,

Гаркушев Евгений / Грани матрицы

в я не очень-то верил, может быть, они все же отправят меня домой. Не исключено, что меня давно уже ищут. Родственники, друзья, коллеги... Не мог же я просто так пропасть на несколько месяцев? В то, что прошло десять лет, как утверждал Варшавский, я не верил. Так не бывает. Зачем только он придумал эту ерунду? Да затем, чтобы удержать меня на месте! Елки стали реже, и я, как и надеялся, вышел к железнодорожному пути. Точнее, увидел путь с холма. Проблема заключалась в том, что на путь нельзя было выйти - он был обнесен трехметровым бетонным забором с колючей проволокой наверху. И вместо двух рельсов на бетонном полотне лежал лишь один! Зрелище железной дороги с одним рельсом мне совсем не понравилось. Я успокоил себя тем, что это, наверное, знаменитая моно

АСКИЛЬДСЕН Хьелль / Все хорошо, пока хорошо

акого-то красного дыма. - Прости. Мне тоже жаль. Но это от меня не зависит. Мне б самому хотелось, чтоб было иначе. А вышло так. Он смолк. Столбик пепла упал на скатерть. Он взглянул на Рут, но разминулся с ее глазами. - Все было так хорошо, пока было хорошо, - сказал он. - Я мечтал, чтоб это продолжалось. Я надеялся, так будет навсегда. Но ничто не вечно. Она встала. Слеза скатилась по щеке и капнула на скатерть возле ножки бокала. - Прости, я на минутку, - выговорила она севшим голосом. - Сейчас вернусь. - Точно? Она кивнула, не глядя на него. Он провожал ее взглядом, пока перегородка не скрыла ее. В десять тридцать он попросил счет. ПОМИНКИ Было много венков. Все говорили, каким хорошим, замечательным человеком она была. Я н

Апшерони Али / Книга размышлений

к. Меня интересуют вовсе не вершины власти, а горизонты знаний и просторы мысли. Главным моим желанием является увидеть человечество преображенным к лучшему, отринувшим неравенство и угнетение, одолевшим враждебность, невежество и суеверия, а также осознавшим подлинную ценность знаний и сокровищ человеческого духа. Я равнодушен к пышным титулам любого рода, поскольку все они гораздо ниже звания мыслящего человека.

/ Суфии: Восхождение к истине

в подарок тысячу овец и одарил ее, кроме того, еще тысячей динаров. Затем он послал ее со своим слугой к ал-Хусай-ну, и тот спросил ее: «Сколько дал тебе мой брат?» Она сказала: «Тысячу овец и тысячу динаров». И ал-Хусайн приказал одарить ее так же, а затем отправил ее со своим слугой к ибн Джафару, который спросил ее: «Сколько дали тебе ал-Хасан и ал-Хусайн?» Она ответила: «Две тысячи овец и две тысячи динаров». Ибн Джафар приказал подарить ей две тысячи овец и две тысячи динаров и заметил ей: «Если бы ты пришла ко мне первому, я б заставил их раскошелиться». Так старуха вернулась к своему мужу с четырьмя тысячами овец и четырьмя тысячами динаров». Эмир Басры и поэт Ман ибн Заида был правителем иракцев в Басре. К его дверям подошел как-то некий поэт, пробыл там некоторое вр

Коэльо Пауло / Одиннадцать минут

Весь городок впал в горделивое ошеломление, когда его дочь - красавица Мария - вернулась из Рио в сопровождении иностранца, который приглашал ее в Европу, чтобы сделать звездой. Об этом узнали все соседи - ближние и дальние, - а все одноклассницы задавали только один вопрос: "Как это у тебя вышло?" - Повезло, - отвечала Мария. Но подруги продолжали допытываться, со всякой ли, кто приезжает в Рио, случается подобное, потому что это было очень похоже на эпизод "мыльной оперы". Мария не говорила ни "да", ни "нет", чтобы придать особую ценность обретенному ею опыту и показать девчонкам, что она - человек особый. У нее дома швейцарец снова достал свой альбом и буклет и контракт, а Мария тем временем объясняла, что у нее теперь есть свой импрес

Кервуд Джеймс Оливер / Пылающий лес

х - внезапно смолк позади. Перед ними расстилалась спокойная водная гладь. Река расширилась. Луна еще ярче осветила ее, и Карриган заметил, что волосы женщины отливали влажным блеском и с ее рук капала вода. В первый раз он обернулся и взглянул на Бэтиза. Метис ухмылялся, словно кот. - Странная же вы парочка! - проворчал Карриган и, снова отвернувшись, увидел Жанну-Мари-Анну Булэн такой же невозмутимой, как если бы переход через пороги при свете луны составлял самое обыкновенное развлечение. И как ни старался он отнестись к ней по долгу своей службы, он все же не мог заставить свое сердце не биться чуть сильнее, когда глядел на нее. Тщетно твердил он себе, что она нечестивая маленькая Иезавель, которая едва его не угробила. Увы, она могла быть подобно Кармин Фэнчет падшим

Кервуд Джеймс Оливер / У последней границы

а, казавшийся подчас безнадежным. Ибо маленькая Киок была форменным сердцеедом, и она давно уже наслаждалась любовными томлениями Тотока. "Олицетворенное кокетство!" - с усмешкой подумал Алан. Но все же она вполне достойна того, чтобы любой эскимос рискнул жизнью ради нее. Что же касается стад, то в этом отношении, наверное, все обстоит благополучно. Десять тысяч голов - есть чем гордиться!.. Вдруг он затаил дыхание и стал прислушиваться. Кто-то остановился у его каюты. Дважды Алан слышал в коридоре чьи-то шаги, шмыгавшие мимо. Он сел, и пружины его койки заскрипели. И в то же мгновение он услышал снова быстрые шаги, словно кто- то удирал. Он зажег свет... Секунду спустя Алан открыл дверь - никого не было. В длинном коридоре было пусто, но в отдалении послышалось, как т

Кервуд Джеймс Оливер / В дебрях севера

жа свой кольт сорок четвертого калибра на уровне груди незваного гостя. И сразу же рука с револьвером опустилась. - Ах черт... Он растерянно глядел в глаза, отвечавшие ему таким же растерянным взглядом. - Нейда! - с трудом выговорил он. - А я-то думал... я думал... - Он сделал судорожное движение губами, подыскивая правдоподобное объяснение. - Я думал, что это медведь. В первую минуту он не заметил, что ситцевое платье тоненькой воспитанницы Джеда Хокинса промокло насквозь. Синие глаза девушки испуганно блестели. Щеки горели лихорадочным румянцем. Какие-то невысказанные слова застыли на полураскрытых губах, а волосы падали на плечи растрепанной волной. Однако Веселый Роджер ничего не замечал - недавние счастливые грезы, внезапность ее появления и ее красота заслонили о

Кервуд Джеймс Оливер / Рассказы

зрения. Теперь он знал. Он знал, что находилось у него позади и по бокам, и где и по какому именно пути нужно было бежать, чтобы избегнуть опасности: в самом воздухе чувствовал и обонял то, что угрожало ему смертью. Заложив уши назад, он помчался на север. Все дальше и дальше к северу, к северу, к северу, к тем возвышенностям, к тем широким рекам и озерам и к тем необозримым пространствам, на которых он только и мог спастись. Он бежал не один. С быстротой самого ветра рядом с ним мчался и олень. "Скорей, скорей, скорей, - подсказывал медведю инстинкт. - Но только так, чтобы хватило сил до конца. Этот олень, который мчится теперь быстрее, чем догоняющий его огонь, скоро израсходует свои силы совсем и погибнет в пламени. Но ты беги как можно скорее и так, чтобы у тебя хватил