Книги в электронном виде

Козлов Николай Александрович / В ОГНЕ СРАЖЕНИЙ (html)

Иногути Рикихей, Накадзима Тадас / БОЖЕСТВЕННЫЙ ВЕТЕР (html)

Кувахара Ясуо, Оллред Гордон / КАМИКАДЗЕ (html)

Сакаи Сабуро / САМУРАЙ! (html)

Ёкота Ютака / СУБМАРИНЫ-САМОУБИЙЦЫ (html)

Овчинников Олег / Рассказы

Инайят Хан Хазрат / Мистицизм звука

к. По их чувству собственного достоинства вы могли бы видеть, что они знают, кому принадлежат. В каждом движении лошади, в каждом взгляде, бросаемом слоном, вы могли бы почувствовать присутствие магараджи. И не только это, но все, принадлежащее магарадже: боль или удовольствие, жизнь и эмоции, - все, казалось, было записано в слоне. А самой неожиданной вещью было вот что: этот слон не был больше по размеру, чем другие слоны, а часто именно размер придает слону чувство собственного достоинства; и лошадь не была больше, чем другие лошади. Но здесь размер не имел значения; это был дух, жизнь, которая проявлялась в этих животных, выражающих чувство, бывшее в их сердцах. Это пробуждает нас для другого поля мысли, то есть для того, что

Миллер Лау / [Последний человек из клана 1.] Талискер

омнилось, как он выглядел перед смертью. - Прости, Малки. Ты был совсем молодым, когда... - Да уж. Сражен во цвете лет. - Так зачем ты здесь? - Боюсь, что не могу точно объяснить. Меня вроде как послали за тобой присматривать. Талискер выпил еще, не обращая внимания на резь в глазах. Понемногу приходило опьянение. Он насмешливо фыркнул и поставил стакан на стол. - Прямо как вонючий Джимини Крикет? Призрак выглядел удивленным и оскорбленным одновременно. - Что? - Голос совести, - вздохнул Талискер. - Боже мой, нет. Не дури. Судя по всему, именно этого тебе хватает за глаза. - Ага. Но мне вовсе не нужно, чтобы ты за мной присматривал, - сварливо ответил бывший заключенный. Виски действовало все сильнее

ФЕЙЕРБАХ ЛЮДВИГ / Сущность христианства

дом, с его сущностью. Человек мыслит, то есть беседует, говорит с самим собой. Животное не может отправлять функции руда без другого индивида, а человек отправляет функции мышления и слова, ибо мышление и слово суть настоящий функции рода, без помощи другого. Человек одновременно и <Я> и <ты>; он может стать на место другого идейно потому, что объектом его сознания служит не только его индивидуальность, но и его род, его сущность. сущность человека в отличие от животного составляет не только основу, но и предмет религии. Но религия есть сознание бесконечного, и поэтому человек сознает в ней , свою не конечную и ограниченную, а бесконечную сущность. Доподлинно конечное существо не может иметь о бесконеч- \ ном существе ни малейшего представления, не говоря уже о сознании, пото

Бенуа Пьер /

Бенуа Пьер / Забытый

чем же дело в таком случае? - Я только что хотел вам объяснить, когда вы прервали меня, - снова заговорил военный министр, видимо начинавший нервничать. - Говорите же. - Итак, дорогой полковник, речь идет о том, чтобы вы, вернувшись к генералу Франше д'Эспрэ, энергично постарались бы отговорить его... - Простите, что я перебью вас еще раз. Но скажите, какие я выставлю мотивы? - То, что овладеть Маракандой очень трудно. Я выпустил клуб дыма. - Вы только что при мне сознались, что вам невозможно выставить и двадцати тысяч человек... Жерис-хан закусил губу. - Патриотизм оссиплурийцев... - Его я не отрицаю. Но думаете ли вы, что этого достаточно, чтобы уравнять силы, между которыми в данный момент такое громадное несоответствие?

Бенуа Пьер / Кенигсмарк

еловека... - Но ведь великий герцог Рудольф умер в Конго от солнечного удара; об этом сообщили все газеты. - Верно. Эта смерть была естественная. Но, по-видимому, нельзя сказать того же о смерти графини Тепвиц, первой жены нынешнего великого герцога, матери наследного герцога Иоахима. - Что же, эту смерть вменяют в вину великому герцогу? - Великий герцог Фридрих-Август - личность довольно загадочная. Это человек умный, очень образованный, но чрезвычайно неискренний. В чью пользу он ведёт игру? В свою собственную? В пользу короля Вюртембергского, его непосредственного сюзерена? В пользу императора? Я изучал этот вопрос с точки зрения немецкой политики; он не так прост, этот вопрос. Фридрих-Август честолюбив. Я думаю, что он не останавливается ни перед к