Книги в электронном виде

Шалаев Михаил / Владыка вод

Смел и Сметлив, который хоть и плелся, задыхаясь, но продолжал насмешливо кривить губы. Какое-то время шли в молчании, пока Смел не спохватился: "Эй, Шметлив, а ты-то куда?" Сметлив скосил на него глаза: "Не радуйся, не радуйся. Просто, решил проводить вас до леса. Надоело - хр-р... их-х! - сидеть. Да и жена к маме ушла..." Верен, видимо, услышал - оглянулся, остановился, подождал. Дальше двигались вместе. "А вот интерешно, - завел Смел, чего это такого мы должны по дороге понять, а?" - "Да ничего, - хр-р... их-х! - дурит он вас." - "Ты, Шметлив, никогда не веришь..." - "Зато вы - хр-р... их-х! - всему верите." - "Как это вщему? Управитель тебе - хвошт шобачий, да?" - "Хвост не хвост, а голову поморочить - хр-р... их-х! - это норики любят..."

Шелли М. / Франкенштейн, или современный прометей

ри всей моей необузданности, обладал большим упорством в занятиях и неутолимой жаждой знаний. Ее пленяли воздушные замыслы поэтов; в величавых и роскошных пейзажах, окружавших наш швейцарский дом - в волшебных очерта[56] ниях гор, в сменах времен года, в бурях и затишье, в безмолвии зимы и в неугомонной жизни нашего альпийского лета, - она находила неисчерпаемый источник восхищения и радости. В то время как моя подруга сосредоточенно и удовлетворенно созерцала внешнюю красоту мира, я любил исследовать причины вещей. Мир представлялся мне тайной, которую я стремился постичь. В самом раннем детстве во мне проявлялись уже любознательность, упорное стремление узнать тайные законы природы и восторженная радость познания. С рождением второго сына - спу

Шерред Томас / Попытка

ыло удешевить, история, вероятно, вошла бы в моду еще больше. Когда шум несколько поулегся, какой-то археолог, раскапывая еще не исследованный квартал погребенной под пеплом Помпеи, наткнулся на маленький храм, причем на том самом месте, где он был виден на нашей фотографии "Вид Помпеи с птичьего полета". Ему увеличили дотацию, и он расчистил еще несколько зданий, которые имелись на нашем снимке, но были скрыты от мира почти две тысячи лет. Немедленно нам приписали удивительную удачливость, а глава одной из калифорнийских оккультных сект публично объявил, что мы, вне всякого сомнения, - новое воплощение двух гладиаторов по имени Джо. В поисках покоя и тишины мы с Майком перебрались в свою студию, забрав туда все наши пожитки.

Широков Николай / Комплекс

е покажу! - Он с силой надавил кнопку, будто она одна была виновата во всех его злоключениях. - Компьютер, сняться с якоря! - Код старта получен. Всем пристегнуться. Мы выходим в гиперпрост - ранство. - Ни-и-ик!!! Стальная свинья!!! - Заверещал вдруг видеофон, надрыв - ным голосом герцога Эдинбуржского. - Ты покойник!!! Тебе хана!!! Я найду тебя!!! Я тебе ... - Может быть, может быть! Ник подмигнул принцессе, и звёзды в иллюминаторе, превратились в светлые полосы ... 4 - А теперь криминальные новости: Террористический акт, в отношении герцога Эдинбуржского, совершили на днях неизвестные. Взрывом мощного ядерного устройства было уничтоженно более половины его де

Школьников А. / Охотники

Шохов Александр / Заговор драконов

хотел тут же сдаться, но волколачка уговорила его продолжать. И тем не менее, исход этой партии был уже предрешен. Мрачный хобонос отдал мне Перстень и протянул руку за кристаллом. Обмен состоялся. - Ну что ж, - сказала волколачка. - Одень его. - Одень его, -сказала Дэомея. - Одень его, - сказал Аксидз. Средний палец моей правой руки потянулся к перстню и в момент, когда он прочно угнездился на месте, чернота черных клеток шахматной доски и сконцентрированный свет белых словно замерли, остановив свое непрестанное внутреннее движение, а затем выплеснулись над поверхностью доски облачками черного и белого тумана. - Уходи. Я не хочу больше видеть человека, который обыграл меня, - сказал хобонос. Я повернулся к нему спиной и пошел к вых

Шохов Александр / Четырнадцать дней октября

то все эти разновидности существ могли действовать только в отсутствие солнечного света, и только в болотах. Дворец Брана висел на прежнем месте. Около слонялись четыре кикиморы. Сам Бран - летающая голова - кружил около котла, из-под крышки которого то и дело вырывались ослепительные лучи, приводящие кикимор в полное смятение. Бран привязал веревку, удерживающую солнце, за большое дерево и следил за тем, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. К тому же, он, по своему обыкновению, пел. - Пришли и чашу унесли, Оставили вино. Зачем им чаша без вина? Мне это все равно. Я догоню их и сварю В своем большом котле А после песенку спою, Сложив их на столе. Некогда было разбираться, что за вино он имеет в виду. Мы бросились в ата

Штерн Борис / Записки динозавра

едаль получил от чрезвычайного посла Франции. А когда с де Голлем отношения испортились, мне эту медаль было вспомнено, и отправлено меня на понижение в Лейпциг... в ресторан "Лейпциг", - уточнил швейцар. - Ну, а здесь уже по старости..." Насчет швейцарства в дипломатическом корпусе он не уточнил, полагая, наверно, что дипломатический корпус это такое высотное здание с архитектурными излишествами и с большой крутящейся дверью. Но эти мелкие неточности несущественны, - в остальном, в главном, швейцар был исключительно правдив: "А ты, мил-человек, одного со мной года рождения... ровесник, значит. Вон у тебя Звезда Героя сыцилистического труда, ученый академик, личный автомобиль завода имени Молотова... а я тут издательские чернильницы сторожу. Кто я такой по сравнению? Червяч

Шумил Павел / Жестокие сказки

х голышей, - сознался Тоби. - Ее выучили разносить воду из колодца. И она разносила воду по всем домам. Много лет разносила. А потом сломала ногу. Нога срослась криво, и она не могла больше разносить воду. Ее несколько раз увозили в лес, но она каждый раз возвращалась. Тогда ее придушили кожаным ремешком. Отвели на край оврага, обернули вокруг шеи ремешок - и придушили. А тело сбросили в овраг. Пока она была жива, я не считал ее матерью. Стыдно иметь мать из голышей. А когда ее убили... Пусть она голышка, но нельзя же так... Я им так и сказал, а они дразниться стали. Я ушел в лес. Там меня встретил егерь и отвел на технохутор Корины. Тогда там жила Корина, а Лиана была совсем маленькой. А теперь Корина там больше не живет... Ночью я проснулся от боли в животе.

Щербак-Жуков А. / На мосту

Щеголев Александр / Ночь навсегда

людка все, что тот знает); квартира убитого работника почты (чем он мог шантажировать ни в чем не повинного Х.? узнать бы его адрес); наконец владелец гаража... Человек поехал домой. Все рухнуло... - неожиданно и подло вернулись воспоминания. Неужели - конец?.. Главное, как раз Антон сдал на разряд, его взяли в спортлагерь, бесплатное проживание и питание от спортшколы, отправка - через две недели... Мальчик, между прочим, не только гимнастикой увлекается, но и другими видами спорта. Особенно забавляет растроганного отца игра "дартс" - кидать маленькие дротики в деревянную мишень. Антон сам делает себе дротики - по всем правилам аэродинамики. Что теперь будет? Как выкрутиться, как доказать миру чудовищность совершаемой ошибки?

Щеголев Александр / Ночь, придуманная кем-то (композиция)

еть хочет. А Жанна? Ей что, тоже есть из-за чего бегать по пересеченной местности? Короче, "ни фига понять невозможно" - выражаясь любимой фразой Игоря. Гораздо понятнее то, что сегодня здесь, на лестнице случилось. Накрытые простыней носилки, торчащая наружу рука - чего тут непонятного? Я когда по ступенькам взад-вперед метался, каждое слово ловил, как радар. И соседские разговоры слушал, и тех, из милицейской машины. В милиционерах-то я быстро разобрался: их приехало трое, два мужика назывались "оперуполномоченный" и "эксперт-криминалист", а вот тетка - это уже "следователь". Они и вызвали вторую машину, которая дядю Юру в морг повезла. Оперуполномоченный потом ходил по квартирам, выяснял, кто заметил что-нибудь подозрител