Книги в электронном виде

Ерофеев Венедикт / Рассказы

( 18 сентября 1919). Максиму Горькому о том же: " Короленко ведь почти меньшевик.Жал¦ кий мещанин, плененный буржуазными предрассудками ". Нет, таким " та¦ лантам " на грех посидеть недельки в тюрьме ". " Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно " ( 15 сентября 1919). Тов Крестьянскому : " Брошюра напечатана на слишком роскошной бумаге.По-моему надо отдать за эту трату роскошной бумаги и типографских средств под суд, прогнать со службы и арестовать кого следует " ( 2 сентября 1920). "Неумный человек или саботажник редактировал ее ? " Тов. Сталину в Харьков: "Пригрозите расстрелом этом

Ефименко Владимир / Рассказы

талась оправдываться, хотя это было лишним, я думаю. Она ведь его не любила, как папу, я это точно знаю. Мы продолжали видеться: у нас, у общих знакомых, но "дядя Марик" перестал быть родным. Мы с ним никогда не выясняли подробностей, но отношение изменилось. А потом он подложил мне свинью, на выпускном экзамене по специальности. Он был в комиссии, а мне попался монолог Чацкого. Марк подошел ко мне и шепнул, что Вильницкий - председатель комиссии, балдеет на новаторстве, любит гротеск. Короче, все, что мы репетировали раньше - не годится, это не понравится. Я клюнул на эту наживку и мне еле натянули тройбан. Потом уже, Люда Соколова (дочка Веры Степановны, которая вела у нас сцендвижение) рассказала, что Вильницкий чуть не взорвался от моей интерпрета

Сартр Жан Поль / Слова

обы растереть меня одеколоном или поднять кусок мыла, выскользнувший у нее из рук под умывальник, а я рассеянно слушал хорошо знакомый рассказ. Я видел при этом только Анн-Мари, юную подругу моих утренних пробуждений, слышал только ее голос, робкий голос служанки. Мне нравилось, как она не договаривает фразы, запинается на каждом слове, неожиданно обретает уверенность, опять теряет ее, расплескивая в мелодичном журчании, и вновь приободряется после паузы. А сама сказка была как бы фоном, она скрепляла этот монолог. Пока Анн-Мари рассказывала, мы были с ней наедине, скрытые от глаз людей, богов и священнослужителей, две лесные лани, и с нами другие лани - феи. Но я не мог поверить, что кто-то сочинил целую книгу, чтобы включить туда частицу нашей мирской жизни, от которой пахло мы

Жапризо Себастьен / Бег зайца через поля

него высовывается наружу еще очень юная женщина в фартуке. Она выискивает взглядом своего мальчугана, который играет во дворе с другими мальчишками. Должно быть, она зовет уже не в первый раз, потому что явно теряю терпение: - Поль!.. Поль!.. Ну все, хватит, пора, домой!.. Конечно, это могло бы происходить где угодно: в Барселоне, в Неаполе или Гонконге. Но это Марсель, Соборный квартал, где улицы ступенями. Вопль, который все еще слышен, издает со второго этажа Пеппер. - Чарли и остальные на кухне поднимают головы и прислушиваются, спрашивая себя, что случилась. Потом срываются с места. Первым по ступенькам, взбираются Чарли и Риццио, но их останавливает ружейный выстрел. Стреляют из комнаты Пола. Пуля проделала в двери дыру. Чарли и Риццио пристально смо

Жене Жан / Высокий надзор

же никакая не татуировка! Мсье разукрасил себя чернилами. Лефран Ах ты сука! Морис Жестяная! Мститель! Он прочел это название в книжке вместе с историей про галеры. Лефран Я сказал заткнись, а то я тебя убью! Морис Потому что Зеленые Глаза разговаривает с тобой, потому что он тебя слушает, его престиж распространяется на тебя, только у него-то татуировки не фальшивка! Он не испугался уколов иглой. Лефран (угрожающе) Заткнись! Морис (Зеленым Глазам) А ты-то хотел уступить ему свою жену! Зеленые Глаза (улыбаясь) А ты ее хотел? Морис Твою жену! Которая вдавлена в твою кожу! О, Зеленые Глаза! Докуда она тебе доходила? Зеленые Глаза (показывая) Вот досюда. Морис

Житинский Александр / Визит вежливости

ва. Если нам встретятся разумные су- щества, мы сумеем убедить их в своем дружелюбии, а неразумных мы просто обхитрим. - Смотрите, как бы вам не откинуть присоски с такими убеждениями, - проворчал писатель. - Мы совсем и не собираемся кидаться присосками, - серьезно сказал Мананам. - Не-ет, дорогой... - Писатель встал и принялся ходить по комнате. - Здесь вы не правы. Другие планеты надо завоевывать. Силой! Если вы стои- те на такой высокой ступени развития, что можете передвигаться в космосе без помощи ракет, то все остальные для вас - тьфу! Муравьи. И обращаться с ними нужно, как с муравьями. - Ну что вы. Вы - совсем не муравей, - сказал Мананам. - Я же вижу, что вы мыслите. - Спасибо, - бказал писатель. - И все же экспедиция в другой мир соп- ряжен

Житинский Александр / Дитя эпохи

кой существовала где-то в пространстве. Другой рукой я держался за край стола. Из темноты выплыло ее лицо. Оно коснулось моей щеки, и мягкие губы поползли по ней к моим губам. Я повернул голову, и ее губы оказались у другой моей щеки. Рука с кружкой вдруг вернулась ко мне. Я почувствовал, что она напряженно застыла в воздухе над раскладушкой брата. - Поставь кружку, - сказала она. Легко сказать! Я не знал, куда ее поставить. Тогда Вера снова избави- ла меня от кружки, поставив ее на пол. У меня появилась рука, ладонь и пальцы. Дальше были прикосновения - без слов и поцелуев. Моя свободная рука нашла ее и тихо-тихо двинулась в путь, ужасаясь происходящему. Рука ду- мала отдельно. Я же не думал совсем, а только касался ее лица неподвиж- ными губами. Рука

Житинский Александр / Лестница

тока, но реальна. Во всяком случае, гораздо реальней его прекраснодушного предназначения. ...Вот, пока мы ближе знакомились с героем, его утренний сон упорхнул, Пирошников открыл глаза, приподнялся на диване и с недоумением оглядел комнату. -==Глава 4. Георгий Романович==- Резкий переход от сна к яви таит в себе многие странности. Одна из них заключается в том, что внезапно проснувшийся человек склонен рассматривать реальность как сон, так что трудно бывает сообразить -- где ты и что с тобою. Только-только разобравшись, что он уже вроде бы и не спит, Пирошников почувствовал явственное облегчение, ибо сразу припомнил злополучную лестницу и Наденьку, а припомнив, решил, что все это ему приснилось: сначала лестница, а потом и Наденька. М

Житинский Александр / Подданый Бризантии

ла раскалена, как сковородка. Лисоцкий, который ехал передо мной, заискивал перед своим верблюдом, шепча ему разные ласковые слова. Лисоцкий называл верблюда "Верлибром". Для благозвучия. По-моему, он не совсем хорошо себе представляет, что такое верлибр. Мы проехали несколько километров и спешились. Арабы, до того момента почти не подававшие признаков жизни, заметно оживились. Они распаковали багаж и начали оборудовать походный оазис. Комплект оазиса был выпуска какой-то японской фирмы. В него входили шатер, надувной плавательный бассейн, две карликовые пальмы и синтетический ковер из травы и цветов. Проводники растянули шатер и надули плавательный бассейн. Бассейн был на двух человек, размерами три на пять метров. При желании можно было купаться и впя

Житинский Александр / Снюсь

имитивного к совершенному, от хорошего к наилучшему - это закон вселенной. Мой знакомый не уверен в себе. Он бо- ится, что не станет сложным, совершенным, наилучшим. Ты тоже в себя не веришь? Ты тоже боишься? Ты тоже всю жизнь проторчишь у входа, глядя, как другие бесстрашно входят, спалив за собою мосты? Прекрасен успех, который дарует нам искусство. Но и успех в стороне от искусства до край- ности соблазнителен. Чего же ты хочешь - искусства или успеха? Успехом ты уже насытилась. Не пора ли вкусить искусства? Оно тебя ждет! Было душно. Воздух стал густым и с трудом пробирался в легкие. Ксения вытерла лоб платочком. - Нечем дышать, - сказала она. - Кажется, будет гроза. Где-то далеко, над горами, глухо и как бы нерешительно, как бы стес- няясь, пророкотал

Житинский Александр / Старичок с Большой Пушкарской

- На себя посмотрите, черви ненасытные! Ноги моей у вас больше не бу- дет. Ненавижу всех и каждого лютой ненавистью! В клочки бы порвал, раз- веял прах по ветру! Толпа скрытников вдруг бурно зааплодировала, обмениваясь впечатления- ми от краткой, но энергичной речи Альшоля. - Нет, вы слыхали когда-нибудь такую ругань! Да он же законченный по- донок! - Мерзавцы... - с любовью пробормотал Альшоль. И тут Санька не выдержала. Она выступила вперед с глазами, полными слез, и заговорила горячо и взволнованно: - Граждане скрытники! Мы же у вас впервые. За что вы нас ругаете? Разве вы не знаете, что гостеприимство - главный закон общения? У нас принято с любовью относиться друг к другу.... Альшоль одернул ее. - Ни слова про любовь! - шепнул он. Скры

Житинский Александр / Хеопс и Нефертити

и без лишних слов пригласил в комнату. Холостяцкое жилище Папазяна было увешано фотографиями зверей. Папазян уселся на тахту и оказался на фоне стены. Его большая голова потерялась среди зверей. - Вот какой Тиша стал, совсем большой, - ласково бормотал Папазян, поглядывая на меня. - Аветик Вартанович, у меня к вам серьезный разговор, - сразу начал я, доставая из портфеля вино. Аветик шумно вздохнул и отправился на кух- ню. Он принес кусок сыра и два стакана. Я налил вино в стаканы, мы тепло чокнулись и выпили. - Слушаю тебя, дорогой, - сказал Папазян. - Я сейчас работаю в КБ у Монзиевского, - начал я. - Вы что-нибудь знаете о нашей организации? Папазян испустил короткий стон. Его лицо стало скорбным. Он почмокал губами, покачал головой и сказал