Книги в электронном виде

Блэйлок Джеймс / Каменный великан (приключения джонатана бинга 3.)

вую флейту, или горсть стеклянных шариков, или корзинку, полную засоленной рыбы. В то время как благоразумный селянин будет прятаться в своем доме, по ночам боязливо прислушиваясь к скрипу и шороху ветвей на ветру и пугаясь причудливых теней от спутанных виноградных лоз на темном дворе, Эскаргот будет разгуливать по дорогам и жить среди теней. Именно под его ногами прохрустит гравий среди ночи, каковой звук заставит селянина сесть в постели, задрожать от страха, склонить голову к плечу и напряженно прислушаться. Возможно, он поплывет к Океанским островам и примкнет к пиратам или пойдет вниз по реке, чтобы найти сокровища в Лесу гоблинов. Возможно... возможно, для начала он отправится на побережье и попытается найти Лету. Сейчас это казалось вполне подходящей цел

Пентекост Хью / Обожравшийся каннибал

так быстро, как никто другой. За многие годы он научился определять тип человека, даже если это не касалось отеля, практически без единой ошибки: вот эти люди - бездельники, этим их средства не позволяют остановиться в отеле "Бомонд", а те беспокойные пьянчуги. Он издали угадывал жалобщиков и видел рэкетиров, которым "Бомонд" нужен только как прикрытие, и заранее знал, как они себя поведут. Молодой человек с коротко подстриженными светлыми волосами и морщинками вокруг глаз, что говорило о том, что он много времени проводит на свежем воздухе и под солнцем, с твердо очерченным ртом и неожиданными смешинками в уголках губ, имел, по предварительному суждению Шамбрэна, только одну отрицательную черту. Цены в "Бомонде" - сорок долларов в день за однокомнатный номер - были

Карлов Борис / Новые приключения незнайки: остров голубой звезды

зительно красивый городок под землей... А когда строительство было закончено, праздники отгремели и город был окончательно благоустроен, Клюковка-Огонёк как-то незаметно исчезла. И никто не знает, где она теперь и что ещё изобретает. Так печально закончил свой рассказ Метчик. - А что же теперь с этим... слоем? - поинтересовался Незнайка. - Астрономы из Солнечного города сообщили, что озоновый слой полностью восстановился и сейчас его состояние не представляет для коротышек ни малейшей опасности. - Значит, всё это было напрасно, и Земляной город построили вроде как по ошибке? - Нет, нет, что вы! - с горячностью возразил Метчик. - Отбою нет от желающих поселиться у нас в Земляном городе. Нам даже приходится некоторых коротышек отговари

Пройслер Отфрид / Крабат: легенды старой мельницы

устали с утра до вечера. Целый год! - А в другое время? Например, с вечера до утра? - Нет! Тогда уж придется надрываться. Но хочу тебя успокоить, Крабат. Во-первых, не так уж часто нас поднимают по ночам. А во-вторых, это можно выдержать. Про пасхальную ночь и про горе Тонды они больше не говорили. Но Крабат часто вспоминал его рассказ про Воршулу. И тут же ему на ум приходила Певунья, что запевала той ночью. Словно вновь звучал ее нежный голос, плывущий в темноте из Шварцкольма. Это было удивительное, незнакомое чувство. Его хотелось забыть, но никак не удавалось. Каждую пятницу после ужина подмастерья собирались у порога Черной комнаты и, превратившись в воронов, слетались на жердь. Крабат с этим быстро свыкся. Все шло своим чередом. Мастер зачит

Пугачев В.П. соловьев А.и. / ВВЕДЕНИЕ В Политологию

исследований решению реальных задач борьбы за власть и ее удержание. Свое дальнейшее развитие политическая наука получила в трудах Гоббса, Локка, Монтескье, Руссо, Мэдисона, Берка, Мил-ля, Токвиля, Маркса, Энгельса, Ленина и других мыслителей. Несмотря на наличие достаточно широких политических исследований, вплоть до второй половины XIX в. политология развивалась без самостоятельной дис- циплинарной оформленности, главным образом как учение о государстве и политико-философская теория. С этим связаны трудности в определении времени завершения процесса ее формирования. Некоторые ученые считают формальным началом политологии как самостоятельной науки образование в первой половине XIX в. правовой школы в Германии , другие же - преимуще- ственно американские авторы -

Григорьева Ольга / Ладога

Абу-Бакар Ахмедхан / Тайна рукописного корана

Исмаила... Тут-то и проснулся в Исмаиле зверь. Он вернул себе все, что у него отобрали, и даже больше того. А уж куражился, не одну семью заставил слезами обливаться. - Вы все отныне мои ралиты , - заявил он, - а ралиты обязаны отбывать повинность. Вот и будете каждый по три дня на пахоте работать, потом тоже по три дня на жатве, на сенокосе, на доставке дров, и так на всех видах работ... Но это еще не все. Позвал он однажды к себе жену бывшего председателя ревкома, а своего двоюродного брата Хажи-Ахмада и приказал, да еще и при гостях - смотрите, дескать, каков я: - Сними-ка с меня сапоги! Горянка удивленно уставилась на него и не повиновалась. - Ты что, оглохла? Кому говорю, сними сапоги! - взревел Исмаил. - Ты мне не муж и гол

Громов Александр / Запретный мир

тно: в том мире место, где блуждает невидимая Дверь, тоже охраняется воинами, не чародею же стоять там на страже. -- Я зову Ханни, -- сказал старик. -- Пусть придет на зов. -- Ханни не придет, -- глуховато, с нездешним выговором ответил воин. -- Ханни болен, душа его бьется, как птица в силке. Духи воздуха гневаются на наш народ. -- Значит, мне нужен его старший ученик. -- Учеников Ханни нет, -- возразил воин. -- К нам пришел мор, много людей умерло. Твоему племени нужна помощь? -- Да. В плохой год беда приходит ко многим. -- У нас еще есть воины, но подумай: не окажется ли наш мор хуже вашей беды? -- Ты прав, -- согласился старик. -- Передай Ханни, что я желаю ему поправиться. Прощай.

Громов Александр / Крылья черепахи

ничего, в качестве искупления сойдет и такое восхождение, а на Эверест за искуплением я не полезу, каков бы ни был грех, и не просите. Превыше всего - что? Правильно, мера. Эти древние мудрецы знали толк в похмелье. При дневном свете резные выкрутасы перил горбатого мостика не производили впечатления. Вдобавок под настилом были проложены две толстые трубы, обмотанные чем-то серым и лохматым. Из одной выбивался парок, на лед капало. Скользя, я перешел мост и одолел Голгофу не кратчайшим лобовым путем, а по ступеням, которых вчера не заметил. Нормальные герои всегда идут в обход. Особенно если наверху - завтрак, отнюдь не желанный, но необходимый. Чего только не вытерпишь ради литературного процесса. Было без пятнадцати десять, и если утренний корм здес

Москвин Сергей / Активная мишень

Хамид, позируя перед объективом ее видеокамеры, собственноручно казнил нескольких пленных российских солдат, подобранных среди раненых на поле боя. После того кровопролитного и жестокого сражения, сделавшего его знаменитым, Ахмадов избегал сталкиваться с российскими подразделениями в открытом бою. Его люди устраивали засады, минировали дороги, провели несколько успешных диверсий в Грозном против российских милиционеров и насажденного Москвой правительства. После того как в августе 96-го года чеченские вооруженные отряды вновь взяли столицу под свой контроль, Ахмадов руководил чисткой Грозного, вылавливая по городу тех, кто помогал или хотя бы симпатизировал российской власти, и публично расправляясь с ними. Позже, уже в правительстве Масхадова, Ахмадо

Брюссоло Серж / На пороге ночи

елепицы. Где это видано, чтобы принц-консорт стоял у плиты? Дело принимало столь странный оборот, что тревога вновь овладела Робином. Они вошли в огромную кухню замка. Ко всем раковинам и плитам были приставлены скамеечки, чтобы маленькие служки могли выполнять свою работу. Отодвинув эти ненужные ему приспособления, Андрейс приступил к делу, производя слишком много шума и извлекая из шкафов чересчур много утвари. Он старался все время стоять спиной к Робину, словно хотел спрятать от него свое лицо. - Малыш, - наконец вымолвил он. - Тому, что я собираюсь тебе сообщить, не так уж легко найти разумное объяснение. Выслушай меня не перебивая, а затем можешь задавать мне любые вопросы, какие только пожелаешь. Я постараюсь как можно полнее тебе на них ответить. Прежде

Алексеев Николай / Испытание. По зову сердца.

Все невольно подняли глаза к небу. - Во! - Фрол показал граблями. - Глядзi на Петрусёву хату, а потым на воблачка. Яков Иванович пожевал папироску, глубоко затянулся я, держа окурок в руке, выругался про себя: "Какая наглость!.. Идет прямым курсом на восток. Разведчик!.." - Видали? - он повернулся к Тихомирову. Тот молчал. - Ня нiк, яго не пальнуць? - с досадой прошамкал поднявшийся со своего камня дед Апанас. - Цокнулi б, народ хоць падбадзёрылi. Его перебил высокий седой колхозник, как потом выяснилось, - председатель колхоза: - Прикажите, товарищ полковник, своим молодцам пальнуть из той штуковины, что за нашей деревней в кустах стоит. Дайте хоть для острастки! - Пальнiце, таварыш палко нiк! - Дед Апанас, полагавший, что полко