Книги в электронном виде

Кейтель Вильгельм / 12 СТУПЕНЕК НА ЭШАФОТ... (html)

Левицкая Ольга / День гнева

ающих друзей и усмехнулся. - Да не парьтесь вы. Все будет путем. Спортивки оденьте. И обувку тоже - пригодится. Он снял майку, обнажив мощный торс. - А теперь запоминайте. - Он заговорил медленно, по слогам. - Вы больше не бибигоны. Вы теперь волки, волчата. И завтра вся эта погань будет у вас сосать! Он встал и, сопровождаемый новорожденными волчатами, двинулся по коридору. * * * В этой палате тоже никто не спал. Пятеро "приговоренных" лежали с открытыми глазами и со страхом прислушивались к ночным звукам. Их трясло. Еще никогда за все годы школьной жизни им не было так жутко. Медленно тянулись минуты. Напряжение все возрастало. - Может, он только попугать хотел? - Ага, как же! ... Прошло уже минут десять. Затеплилась надежда, что страшный гост

Хаусхолд Джеффри / Одинокий волк

ь за клерка или школьного учителя, перенесшего тяжелый несчастный случай. Это могло стать самой подходящей для меня легендой. Как только привел себя в порядок, я вышел из пшеницы, уже не заботясь, сколь широк остается за мной след. Никто не видел, откуда я выбрел на дорогу. Шоссе стало свободнее; оно прекратило наполнять и опустошать городок и лежало прямым путем в широкую жизнь. Безостановочно пробегали мимо неторопливо тарахтевшие грузовики и легковые машины. Для шоферов эта миля ничем не отличалась от остальной дороги, а какой-то паршивый пешеход их и вовсе не интересовал. До городка я ковылял, стараясь не хромать, насколько мне позволяли силы, часто останавливался передохнуть. Порой я шагал очень медленно и расчетливо, опираясь всем телом то на одну ногу, то на

Картленд Барбара / Затерянная в париже

то нам всем нужно - неудовлетворенность - жизнью, которая несовершенна, людьми, которые не дотягивают до идеала, да и самим собой, потому что мы не можем достичь своих вершин. - Боже правый! - воскликнул герцог. - Я и не подозревал, что вы так думаете. Почему вы раньше мне ничего не говорили? Месье Бомон улыбнулся. - Я много думал об этом, но все не было возможности поговорить, да и вы не спрашивали. Он взглянул на герцога; в глазах его было понимание. - Может быть, я и ошибаюсь, но у меня такое чувство, словно вы сейчас стоите на перепутье. Вам выбирать, по какой дороге идти дальше. - Звучит немного высокопарно, - ответил герцог. - Все дело в том, что я не имею пи малейшего представления, по какой дороге мне пойти, повернуть ли мне направо и

Райли Юджиния / Волшебный вальс

осила Сэм. - Феттучини мне в самый раз. - А ты, Стефани? - спросил Честер. - Спасибо, я не голодна, - ответила девушка. - Но от салата не откажусь и поддержу компанию. - Как дела дома? По-прежнему тяжко? - спросил он. - О да, - сказала Стефани серьезно. - Милая, - миссис Милфорд погладила ее по руке, - ты сильно похудела, и вид у тебя утомленный. Нужно хорошо питаться. И поехать куда-нибудь отдохнуть, - добавила она многозначительно. Опять намек на то, что у нее проблемы с психикой. Это уже слишком. - Единственное, что мне нужно, - это выспаться. Чтобы духи не мешали. И не пришлось по ночам укачивать ребенка и утешать старую Магнолию. Миссис Милфорд ахнула, Честер нахмурился, а Сэм взглядом умоляла сестру замолчать. - Простите,

Вежинов Павел / Мой первый день

Вежинов Павел / Однажды осенним днем на шоссе

Вежинов Павел / Однажды осенью

Вежинов Павел / Синие бабочки

а Земле начинают тогда походить на гусениц, только без их надежды превратиться в бабочек. - Верно, - кивнул Алек. - Здесь же гусеницы избавлены от такой драмы, поскольку для них это естественное и временное состояние. Они живут надеждой, а надежда подчас значит больше всего на свете. - И ты знаешь больше, чем полагается знать мыслящей машине, - пробормотал Алек. - Но интересно, куда же это приведет? - Ты имеешь в виду чувства? - осторожно спросил Дирак. - Возможно, - еще более осторожно ответил человек. - И кто же такой Лос?.. - Сейчас поймешь... У них имеются две фазы существования, строго ограниченные по времени. Первая фаза - фаза гусеницы - длится ровно сорок лет. Они могли бы увеличить или уменьшить этот срок, поскольку им давно известен код наследствен

Андреев Александр / Берегите солнце

выполнению боевых действий. С этого момента самовольная отлучка из расположения батальона будет рассматриваться как дезертирство. А время сейчас слишком суровое, чтобы можно было щадить дезертиров. Всем бойцам и командирам, кто самовольно или с согласия командира поселился на квартирах, немедленно вернуться в расположение, то есть сюда, в школу. Командиров взводов прошу проследить за выполнением. Во время моей речи во двор входили бойцы, спрашивали у майора разрешения и вставали в строй... Прибежал и Чертыханов с вещевым мешком за плечами, запыхавшийся, распаренный, - видимо, сильно торопился. Он бодрым, строевым шагом подошел к нам. - Товарищ майор, разрешите обратиться к товарищу капитану. - И, повернувшись к

Боден Нина / Дочь колдуньи

ал на животе и смотрел с обрыва вниз. - И никакой тропинки. Даже козам не спуститься. Тим изучал карту. - Здесь есть что-то вроде оврага... - он перевел взгляд на море, пытаясь сориентироваться относительно других островов, которые с такого расстояния казались совершенно нереальными, словно плывущие карточные домики. - А на дне оврага есть пещера - пещера Карлин. Это милях в пяти отсюда. - Пещеры интересны только в книжках, - заметил отец. - В реальной жизни они, как правило, разочаровывают. Вонючие, сырые и там полным-полно дохлых овец... Но Тим был уже на ногах и натягивал рюкзак. Они пошли по гребню скалы, ветер дул им в лицо, над головой кричали чайки. Расчеты Тима оказались неверны. Они наткнулись на овраг уже чере

Солоухин Владимир / Мать-мачеха

шки. Когда уж тут думать про свою красоту! До свидания, Гелечка, до позднего вечера! Энгельсина знала про себя, что ведет родословную от старинного русского корня. Однако слышала она и то, что давно, больше ста лет назад, примешалась к неторопливому потоку рода струя горячей кавказской крови. Один из предков по материнской линии, русский офицер, был женат на красивой грузинской княжне. И мать, и дедушка, и сестра матери не часто вспоминали про то, что существовала некогда красавица Нина. Затаилась, присмирела до времени огненная грузинская кровь, но притаилась единственно затем, чтобы однажды сделать прыжок и сразу наверстать все упущенное. Народилась вдруг Энгельсина, темноволосая, черноглазая, с бровями, встречающимися на переносье. Впрочем, говорилось уж о том,